Дюмин и Мантуров Есть точка зрения, что Дюмин и Мантуров – это два фасада одной башни. Дюмин – ее силовая облицовка, Мантуров – технократическая. Дюмин – потенциально глава военного кабинета министров, несмотря на гражданский опыт руководства регионом. Мантуров, несмотря на завязанность на оборонку, - это гражданский менеджер. Дюмин как преемник – пульсар, вспыхивает ярко, эпизодически, а потом уходит на второй план. Мантуров вечен, наверное, потому, что сейчас выглядит как чья-то тень, он не излучает свет, он его поглощает, но именно этот кое-кто верит, что теням волшебным образом можно придавать объем, а «черные дыры» излучать свет. Важно, что, скорее, Мантуров - прокси Дюмина, чем наоборот. При Дюмине Президенте, Мантуров был бы премьером. При Дюмине премьере и действующем Президенте Мантуров возможно сохранит пост вице-премьера, но возможно нет из-за торга с другой башней. Но точно при Мантурове премьере Дюмин вряд ли в составе Правительства, даже на посту главы министерства обороны, потому что эта позиция даже в ситуации улыбающейся на поле боя фортуны все равно слишком ненадежна как трамплин в кресло самого главного. При такой выкладке третий ряд в Риме (тоже третьем) еще хуже затянувшегося тульского княжения, откуда как оказалось можно судьбоносные для страны вещи проворачивать. Зато интересна возможная гонка преемников как в славном 2006-ом при сохранившемся Мишустине из нескольких вице-премьеров: Дюмина, Мантурова, Патрушева мл., Цивилев* (со совмещением или без министерских постов тут без разницы). Такая модель нужна еще и для предотвращения обрушения шаткой системы сдержек и противовесов, которая нынче выглядит не надежнее набившей оскомину метафоры с карточным домиком. Самое важное – сегодня нам посветили Дюмина, на него направили свет театрального прожектора. Но подсветка – это в российской системе реалий всегда фальстарт. Потому что все главное как Византии (которая второй Рим) решается в тени, обосновывается шепотом, а не во весь голос. ___________ * Цивилев выбивается из ряда преемников нарушением незыблемого правила «лысый-волосатый»