​​Многие люди гордятся тем, что ничего не принимают на веру, полагаясь только на факты. Проблема в том, что многое из того, что мы привыкли считать объективным описанием реальности, на самом деле – довольно шаткие конструкции, выстроенные на десятках допущений. C фактами о физическом мире все просто: Земля - круглая, от Москвы до Парижа – примерно 3000 километров, дуб - дерево, смерть неизбежна. По привычке хочется думать, что социальный мир устроен примерно так же - но это не так. Возьмем простой факт, аналог “экономического расстояния” от Москвы до Парижа – ВВП. США - самая крупная экономика мира, Китай в 2022 году вырос на 3%, а российский подушевой ВВП, увы, пока поменьше французского. Казалось бы, это высеченные на сайте Всемирного банка истины, беспристрастно описывающие мир таким, какой он есть – без идеологии, политики и личных пристрастий. Но относиться к этим цифрам нужно осторожно. Наткнулся на отличное исследование: Луис Мартинез из Чикагского университета сравнил, насколько хорошо декларируемый рост ВВП соответствует изменениям в уровне ночной освещенности, которые регистрируют спутники (если ваша экономика растет, то и света в ней будет больше – экономисты давно используют это разумное предположение). Результаты – на картинке ниже. В демократиях логика работает идеально: чем больше ВВП – тем больше света. А вот в авторитарных режимах закономерность почему-то сломалась: за последние 20 лет они отчитались о росте ВВП на 147%, а освещенность выросла всего на 76%. Китай заявлял, что его ВВП вырос почти в пять раз, но территория страны стала ярче чуть больше, чем в два с половиной раза. Вывод Мартинеза очень простой: авторитарные лидеры врут, завышая данные об экономическом росте. Проверить их толком все равно никто не может – что IMF, что Всемирный банк вынуждены опираться на национальную статистику. Если Мартинез прав, то это радикально переворачивает наше представление о мире: растущий в два раза медленнее Китай – совсем не та история о новом мировом гегемоне, в которую мы привыкли верить. Но я бы на вашем месте сомневался не только в изначальных цифрах ВВП, но и в результатах исследования: слишком уж идеально данные вписываются в нарратив о лживых автократиях. Во-первых, освещенность – не идеальный показатель для измерения ВВП: например, она плохо отражает изменения в ВВП сельскохозяйственных районов из-за невысокой плотности населения. А два разных спутника вообще могут выдать абсолютно разные результаты для одной и той же территории. Во-вторых, завышение роста ВВП аж в два раза наверняка бы заметили – тем более если речь идет о Китае, за экономикой которого следят сотни исследователей. Впрочем, Мартинез наверняка прав хотя бы отчасти. К китайской статистике со скепсисом относятся не только исследователи, но и чиновники: благодаря Wikileaks мы знаем, что ныне покойный Ли Кэцян как-то признался американскому послу, что и сам не слишком доверяет региональным данным по ВВП, а ориентируется на цифры энергопотребления, грузоперевозок и объема кредитования. Экономисты поступают так же: ищут подходящий прокси, чтобы оценить истинный размер ВВП - от пассажирского трафика до продаж нижнего белья. И хотя есть те, кто уверен, что любые данные от КПК – это мусор, большинство все же считает, что если китайцы и приврали, то скорее на несколько процентных пунктов за десяток лет. Даже внешние данные, вроде информации об импорте китайских товаров от стран-покупателей, говорят о том, что Китай вряд ли завысил свой рост ВВП в два раза. Вывод простой: пока у нас нет точного способа понять, кто прав – Мартинез или китайские статистики, не стоит забывать, что абстрактные категории вроде ВВП обычно помогают нам понять мир, но иногда – вводят в заблуждение. Возможно, вы узнаете об экономике Китая больше, если разберетесь, сколько автомобилей он экспортирует (уже вышел на второе место в мире и окажется на первом совсем скоро), чем если узнаете, когда он обгонит США по ВВП (скорее всего, где-то во второй половине 30-х).