Мужчина никогда не станет женщиной, даже если государство запрещает об этом говорить Текст: Хелен Джойс Перевод и пересказ: Лена Климова Часть 1/3 1 ноября я была в Берлине, на акции протеста у Бундестага против нового закона о «гендерной самоидентификации» [gender self-ID], который только что вступил в силу. По всему миру женщины протестуют у посольств Германии; я приняла приглашение организаторок из Германии приехать и выразить солидарность с ними. Они любезно перевели мою речь на немецкий и распространили её. Вот примерная речь, которую я произнесла. *** Джорджу Оруэллу ошибочно приписывают фразу «Во времена всеобщей лжи говорить правду — это революционный акт». Мы живём во времена лжи. Ложь, о которой мы сегодня говорим, — это ложь гендерной самоидентификации. Это ложь о том, что людей делает мужчинами или женщинами, мальчиками или девочками то, что они заявляют о себе, основываясь на идеях и ощущениях. А не физическая реальность неизменных тел, у которых есть пол. Подумайте: если бы это было правдой — это бы означало, что люди фундаментально отличаются не только от других приматов, не только от млекопитающих — но и от всех живых существ. Это новая, светская версия креационизма. Это претензия на то, что наш вид не часть природы, а нечто свыше; что он способен усилием воли переписать биологическую реальность и правила жизни, а не подчиняться им, как все остальные виды. Но мы такие же животные, как и все прочие. Как и другие, мы рождаемся и взрослеем. Мы создаём и взращиваем новые жизни, причём этот процесс принципиально и неизменно отличается для самцов и самок. А затем мы стареем и умираем. Однако мы отличаемся от прочих животных. Мы не отдельны от них — мы иные. Мы физически слабы и живём сложной воображаемой жизнью. Нас часто смущает ощущение, что мы «призраки в машине» [ghosts in a machine] — поразительные слова, которыми британский философ Гилберт Райл описал декартовский дуализм разума и тела. Или, цитируя одно из стихотворений ирландского поэта Уильяма Батлера Йейтса, мы души, «привязанные к умирающему животному» [fastened to a dying animal]. В современном бестелесном мире, где машины делают нашу работу и позволяют нам общаться в виде плоских лиц на экране и голосов из динамиков, представлять себя в виде аватаров в компьютерных играх и профилей в соцсетях, — мы склоняемся к опасно привлекательной идее, что наши истинные «я» отдельны от наших тел. Это наносит всевозможный вред. Физическому здоровью: мы мало двигаемся и отрываемся от материального мира. Психическому здоровью: мы уединяемся в виртуальном пространстве; сосредотачиваемся внутри, а не выходим наружу; размышляем об идентичности, а не ищем связи с людьми; считаем, что для нормальной жизни достаточно «самоопределения», а помогать другим и хорошо делать своё дело необязательно. Это больше всего вредит детям. Детей поощряют диагностировать себе психические заболевания. Детей поощряют воспринимать отсутствие интереса других людей к их особым «я» как «ненависть». Детей поощряют рассматривать половое созревание как нечто, чего можно избежать, а не как один из великих этапов развития в жизни, по масштабу уступающий лишь младенчеству. Закон о самоидентификации мотивирован всеми этими токсичными, пагубными идеями. И как все идеи, противоречащие материальной реальности, он больше всего задевает самых уязвимых. Он вредит женщинам. Если мужчины могут объявлять себя женщинами, то женщины больше не могут устанавливать границы, исключающие мужчин. Если женщины не могут сказать мужчинам «нет» — это значит, что у нас нет прав. Женщина, которую изнасиловал мужчина, больше не может настаивать на том, чтобы её осматривала женщина. Она не может попасть в пространство для женщин, чтобы восстановиться и исцелиться. Она не может создать организацию для женщин, чтобы говорить об опыте, который знаком только женщинам. Она не может прогнать мужчин, которые вторгаются в повседневные пространства для женщин.