а пока поделюсь с вами маленькой историей из стола Здесь леденящий ветер пробирается под куртки и потрепанные свитера. Здесь сердце бьется медленнее, а руки чаще вздрагивают. Здесь небо наглухо затянуто тучами, за которыми, где-то далеко, прячется потерянное солнце. Здесь настолько тихо, что чудятся чужие голоса. — Позвони мне, — едва шепчет юноша. — Ты нужна мне. Он не спешит опускать телефон в карман распахнутого пальто. Потухшие глаза ещё раз перечитывают число исходящих вызовов. Будто не верит, что набирал один и тот же номер так долго. Раз за разом. Механически и точно. В два касания, которые не приносят успеха двадцать третьей попытке. Двадцать три вызова, двадцать три оставленных сообщения, что навсегда останутся только в его памяти. Двадцать третьего числа они познакомились. Юноша тогда прятал пропахшие сигаретным дымом руки в глубоких карманах и вытягивал шею, подставлял голову навстречу ветру, а сам смотрел дальше дозволенного, вперёд и одновременно вниз. Он помнит, как далеко под ногами шумела дождём река, а вокруг было сухо. Он помнит, как бил ногой по грязной опоре гипсовой колонны, у которой не первый раз прогуливал урок. Только какой — уже не помнит. Он помнит, как искал в рюкзаке маркер, чтобы дополнить и так изрисованные стены беседки своим художеством. Он помнит, как чужая и безумно мягкая ладонь легла на его кисть, а прямо над ухом: — Я допишу, и ты меня запомнишь, правда? Юноша инстинктивно начинает кивать, но после одергивает себя, вздрогнув то ли от холода, то ли от голоса, что прозвучал так живо и ярко, так по-настоящему. Он хочет услышать её снова. Он действительно помнит и будет хранить эту надпись в сердце, проводя по кривоватым буквам: «Я здесь. И я. С тобой.»