Поэт и царь. Камеронова галерея. Музей Царское село. С 7 июня по 20 сентября Мнение Антона Майбороды: Одно из важнейших открытий последних лет для меня — российское государство научилось делать турбопатриотический контент в обертке, выведенной в начале 2010х т.н. хипстерами. Шрифты от Артемия Лебедева, журнал Москвичка, z-спектакли Константина Богомолова, пакеты для сухпайков ВС РФ ничуть не уступающие пакетам из Старбакса. Выставка "Поэт и царь" — бесспорно, одно из звеньев этой цепи. За красивой оберткой скрывается абсолютно понятный нарратив: Пушкин — поэт сугубо придворный, важнейшая тема для него — царь, одно из главных его творений — Клеветникам России (вот, так буквально и написано на выставке, даа), западненького Александра I Пушкин иногда журил, и то полюбовно, а вот Николая I ценил за все и расцвел в условиях небывалой николаевской свободы. В общем, конечно, треш-контент, но в нем есть совсем не большая, а все-таки доля правды. Пушкин, действительно, был человеком сугубо придворным, как и все в его век. Для Чаадаева мир был не в меньшей степени царецентричным, чем для Пушкина или даже настоящего турбопатриота своей эпохи. Но случилась середина 19 века и появилось то, что называется русской интеллигенцией. И, как бы мы не обращали свои справедливые гнев и хохот на "русскую интеллигенцию", сам факт перехода из статуса придворного в некоторое подобие общества — это совершенно точно хорошо. Но также совершенно точно это не нравится Владимиру Путину, открывавшему выставку "Поэт и царь". Превращение общества в двор — его заветная мечта, не зря равное удовольствие ему приносят, как отношения "поэт—царь" с Никитой Михалковым, так и общение с его собственным Чаадаевым, Александром Сокуровым. Главное, чтобы с любой просьбой поэт обратился лично к нему, "уважаемому Владимиру Владимировичу", содержание просьбы уже дело второе.