Бабушка и аморально-безнравственные анализы. Это мой первый рассказ, реально самый первый, я тогда масштабно рискнул, когда его опубликовал, потому что для топ-менеджера крупной корпорации выпустить в сеть такое… было определённо, как бы сейчас сказали, крынжом. Но я решил, либо этот рассказ взлетит, либо я не буду в целом заниматься написанием текстов. До того как разместить его в сеть я прочёл этот этюд бабушке, которая была участником действия. Она сообщила что несмотря на тему, все выглядит не очень. Да-да, это именно та бабушка, о которой был текст вчера. Кстати, рассказ взлетел. Миллионы гениев в мензурке   Я мнителен. Любой прыщ считаю началом мучительного, но скорого конца. По этой же причине наличие презерватива было для меня единственным условием добрачных отношений. Но однажды, на втором курсе, вышла осечка. Наутро, протрезвев и осознав все риски произошедшего, я помчался в поликлинику. Доктор сообщил мне о каком-то инкубационном периоде и отправил восвояси. Следующие несколько дней прошли в тумане, выискивании симптомов, составлении завещания и клятвах всем известным богам принять обет безбрачия в случае выздоровления. В назначенный день, трясясь как советский трамвай, я сдал все анализы и впал в кому, не дожидаясь результатов. Через сутки врач огорошил меня новостью: — Здоров! Стоит ли говорить, что я ему не поверил и потребовал пересмотреть свои лживые показания или порекомендовать мне альтернативные анализы. Осознав, что один из нас должен умереть, доктор отправил меня сдавать спермограмму. Он сообщил, что, помимо нескольких миллионов копий такого же труса, как я, в ней теоретически могут обитать интересующие меня микроорганизмы. — Поднимись в лабораторию, там тебе все объяснят. Слово «лаборатория» меня насторожило. В ней периодически доблестно трудилась МОЯ БАБУШКА. Встречать ее в данных обстоятельствах мне, по понятным причинам, не хотелось, но я рассчитывал на мое обычное везение. Пролетев два этажа, я открыл дверь в нужный кабинет и увидел знакомый профиль. Бабушка. Я зашел, обмяк и торжественно замолчал. Произнести слово «сперма» при бабушке сил не было. — Ну что? Довеселился? — поинтересовалась Т. Р., протягивая мне что-то среднее между наперстком и маленьким пластиковым стаканчиком. Глаз от микроскопа она не отрывала. Это меня спасло от позорного обморока. (Думаю, врач-венеролог сообщил ей о моем визите по телефону, а как потом выяснилось, и все другие мои анализы смотрела тоже она.) — Сдашь и сразу неси мне. Инструкция на двери в наше отделение,— отрезала бабушка. Вышел я сквозь дверь, как Гарри Поттер. Посмотрев на мензурку, я наконец осознал, что от меня требуется, но все-таки решил ознакомиться с инструкцией. На двери крупными буквами были даны ответы на все мои вопросы: «Получить в кабинете 143 пластиковый стаканчик. Пройти в кабинет 146. Путем массажа получить эякулят (это слово я прочел трижды, нервно размышляя, то ли это, о чем я думаю). Сдать эякулят в кабинет 143 в течение 5 минут. (Кхе-кхе... а что будет, если опоздаю???)» Массаж меня определенно заинтересовал, хотя я, конечно, понимал, что массажистки в данной процедуре не предусмотрено. Развернувшись с целью поиска кабинета 146, я впервые понял, что это такое — желание провалиться сквозь землю. Локейшн был следующий: огромный холл, в который выходила дверь бабушкиного отделения с той самой инструкцией, далее приемная стоматологического отделения, и в конце холла — кабинет номер 146. В общем, все сидящие здесь видели, как я читал инструкцию, и понимали, куда и зачем я сейчас пойду. Все сидящие — это две женщины, парализованные первобытным страхом перед бормашиной, которым явно не было дела до моего массажа, и две медсестры, стоявшие в регистратуре стоматологии. Этим как раз не было дела ни до чего другого, кроме моего массажа. Они смотрели на меня в упор с нескрываемым ехидством. Маскировать стаканчик и изображать праздношатающегося было поздно. От моего лица можно было прикуривать.