Утро советско-журналистское. За месяцы чтения советской прессы я понял, что это не журналистика, а поэзия, отглянцованная слогом и груженная, словно тяжелый самосвал, длинными предложениями, как это, и чудными метафорами. Только инфостиль головного мозга помог сохранить мне рассудок. Как автор узнал, что щеглы привыкли?