Звучит.... Привлекательно. Наверное. Без понятия, что это за психолог, звучит обнадёживающе.
— Я переводчик. Могу вам переводить документы, инструкции и прочее. Могу коммуницировать с другими выжившими. Мало ли кого мы встретим? - Мэйфилд скрестила руки на груди, но было слышно, как быстро она дышит от страха. Все мы.
— Я могу в случае чего, так же как и актёр - поддерживать вас, чтобы вы не чувствовали сильное угнетение, ведь я певец... - отвечает Билли.
Ну и вздор, а? На кой черт нам всрались актер, певец и прочая ерунда? Ну... Не то чтобы я такой молодец, но ведь это факты, да?
— А я...Инженер. Я могу ремонтировать, оптимизировать ресурсы, создать новые технологии, обеспечить безопасность оценкой рисков и строительством дополнительной защиты.
Такая тишина режет уши, стало душно. Мы все тут огребли по полной. Но что можно поделать? Мне страшно, если мы избавимся от ненужного. Страшно, если все было попросту и мы убьем невинных людей. Первая рука взлетела вверх. Это была Сьюзи.
— Я за то, чтобы выгнать Крисси. Объективно, что модель в бункере нам не нужна. Разве не так?
— А адвокат будет выполнять свои обязанности? - блондинка вспылила, резко подскочив с деревянного ящика, на котором она сидела.
Но Байерс промолчал, даже бровью не повёл, молча поднял руку, в знак согласия со Сьюзи, отдав голос за Каннингем. И он не один. Всяко не хочет лишний раз открывать рот, чтобы вылететь и не навести на себя обозление группы. Руки по очереди поднимались вверх, осталось моя последняя, но даже если я бы проголосовал против других, ничего это не даст. Но я не заметил, что рука Мансона тоже лежала на своем колене и он тряс ногой. Словно вот-вот взорвётся. И он подскакивает с места, как и Крисси, машет руками.
— Так нельзя! Мы ведь не можем её просто взять и выкинуть на верную смерть!
— Никто не собирается ее выкинуть. Все будет быстро. - говорит Генри. - Открыв люк из бункера сами себя убьем.
— Так все равно нельзя! Народ, я гробовщик и все такое, но она не заслуживает такого только из-за профессии модели!
Только слушать его не стали. Никто. Посмотрели как на идиота, хотя я знал, что все не хотят этого делать. Трудно размышлять под тяжелые всхлипы девушки. Ее глаза, такие выразительные и глубокие - заполнялись слезами, которые безудержно текли по щекам. Я чувствовал, что мне стыдно. Я не хотел этого для нее, даже если мы никогда не были в достаточно тесных отношениях или вроде того. Генри и Билли оттащили ее за локти, прижали к стене, а остальные, как и я, просто отвернулись. Но своим затылком я все равно ощущал разгар почти завязавшейся драки. Модель изо всех сил сопротивлялась, кричала на всех, просила помочь. Никто. Никто этого не сделал и всё закончилось в один миг, когда кто-то из двоих ударил ее по виску тупым предметом.
— Гробовщик, пора тебе заняться своим призванием. - говорит Билли, усаживаясь на место.
Но его ладони сжались в кулаки. Костяшки побелели, я слышал как пальцы хрустят от силы их сжатия. Казалось вот-вот он набросится на певца, убьет прямо в потасовке, но этого не случилось. Молча встал, дрожащими руками поднял тело девушки, усадил ее и произнес речь, которую я не слышал. Мне не нужно это слышать, я и так уже точно сошёл с ума. В ушах звенело, я не хотел видеть ее бездыханное тело и пустые открытые глаза. К горлу подкатила тошнота, но я тут же собрался, отогнал ее, хотя Эффи и так не удержалась. Отбежала в углубление с туалетом и откашляла все что было внутри.
……
Прошёл день, никто не хотел так быстро вылететь. Мы нашли в кармане ее кофты документы и знаете что? Ей было чертовых 18 лет. 18. Я ненавидел себя, хотя знал, что бессилен в этой ситуации. Либо их, либо тебя. Но в багаже у нее не было полезных вещей, вряд ли книги Айзека Азимова нам были бы нужны. А еще у нее была клептомания и ее не пускали в казино. Такое себе. Пришло время нового обсуждения и мы собрались в один круг, но у меня было странное и плохое предчувствие. И я надеялся, что оно ложное.
— Знаете что? А у меня есть чемоданчик фельдшера. - гордо произнёс Джонатан.
Если бы не всемирная катастрофа, что всех жителей заставила как испуганных животных сгинуть в свою нору, то может не пришлось сходить постепенно с ума от происходящего. Смертельный вирус, что должен был быть биологическим оружием, резко выходит из под контроля, за рамки привычной нам лаборатории Хоукинса. Животные и всё население мутирует, умирает в муках, чувствуя только сквозь плавно жгучую боль – страх перед неизбежным. Я не помню ничего более ужасного на моей памяти, все не должно было так выглядеть. Что стало раковой ошибкой, почему именно так все обернулось? Люди бежали, но не знали, куда идти. Они прятались в своих квартирах, запирая двери и окна, но даже там ощущали присутствие вируса — в каждом кашле, в каждом шепоте за стенами. Я смотрел на своих близких и видел, как они теряются в этой бездне страха. Их глаза отражали ужас, смешанный с бессилием. Каждый раз, когда кто-то умирал, оставалось лишь молчание, тяжелое и гнетущее, после режущего уши крика. Их кожа покрывалась волдырями, она стекала с их скелета, пока сами кости чернели. Да. Я успел ухватиться за последние проблески надежды, только нужно ли мне это было после произошедших событий? Без понятия. Я просто.. Хочу чтобы все было как раньше. Знаю по-детски, знаю так глупо и невыполнимо, но что я мог сделать? Мои ноги плелись все ниже, все глубже под землю по проходу, пока я не дошел до «бункера».
……
Нас в нем 11. И все понимают, что пропитания, бутилированной воды и прочего, для того, чтобы тут жить – на всех не хватит. А даже если хватит, мы сдохнем тут уже через две недели. Весело, да?
— Нам нужно...Рассказать о себе. Так легче понять, кто лишний раз будет переводить кислород. - в полной тишине слышится голос девочки с короткими волосами, похожими на мальчишку. - Меня зовут... Оди.
Я мог лишь вытереть слезы со своих ресниц и кивнуть.
— Я Стив. Харрингтон.
Каждый представился по очереди и я чувствовал изнутри, как все слова рвут от себя. Никому не хочется сейчас вообще что-то делать, но так или иначе, это уже происходит. Нужно сосредоточиться. Какое-то время я работал у моего дяди инженером, помогал по мелочи, знаю что к чему, пусть и постоянной работой не назовёшь. Самое время рассказать о том, какова его профессия. Вряд ли нам пригодится экстрасенс.
— Я.. я Юрист. – отозвалась Сьюзи, неловко махая рукой. – Могу установить порядки, держать вас всех в узде, разработать нам стратегии для выживания. Быть как минимум посредником при ссорах, что явно тут неуместны.
У меня все внутри похолодело. Да, пожалуй, такой человек нам не помешает. Но ведь этого мало, так? А если она займет мое место? Мое. Я тут должен быть. Я выживу, я обязан.
— А я Адвокат. - мои мысли прервал Джонатан. - Я могу защищать права выживших, помогая им справляться с юридическими вопросами, связанными с ресурсами, собственностью и правами человека. Хорошо владею дипломатическим языком.
Красивые слова вряд ли спасут нас.
— Врач. Я врач. - послышался хрипловатый голос Крила. - Сомневаюсь, что тут нужны объяснения и..
— А я гробовщик. - Генри грубо перебили. Вылез, кажется, Эдди? - Знаете, могу организовать похороны для погибших, что важно для сохранения рассудка и прочей ереси. Могу трупы обработать, типа...занимаюсь переработкой материалов от умерших, чтобы использовать их в практических целях.
Ну и странный. Глаза красные, ведет себя так, будто у нас не катастрофа, а просто режиссёрская задумка. Бестолочь какая-то.
— Я актер. - говорит Оди. - Могу поддерживать вас в балансе, не дать вашему рассудку упасть, развлечь вас хоть немного, учитывая реалия.
Следом говорит Эффи. - Я дизайнер. Могу из подручных материалов создать необходимую вещь. Диван, к примеру. А еще создать комфортную обстановку, а не этот кошмар.
Да, бетонные стены и правда давят очень сильно. Серые, сырые. Холодно.
— Ну..Я могу поднимать моральный дух группы, демонстрировать себя, потому что я модель. - твердит Крисси.
Послышался смешок.
— Как вы помните, мое имя Майк. И я психолог. Не дам вам сойти с ума в этом хаосе, выслушаю каждого, буду поддерживать ваше ментальное состояние.
