Апелляционный суд (лорды-судьи Льюисон, Коулсон и Сноуден) согласился с первой инстанцией ([2023] EWHC 630 (TCC), судья Бёрд), что ущерб, причинённый Эксетерскому университету при обезвреживании немецкой бомбы, сброшенной в 1942, не подлежит компенсации т.к. охватывается «военной» оговоркой (University of Exeter v Allianz Insurance PLC (Rev1) [2023] EWCA Civ 1484, решение 14.12.23).    Неразорвавшуюся 1000-килограммовую немецкую SC1000 нашли строители, снимавшие 26.2.21 грунт рядом с университетским зданием. Назвали «Германом», выставили оцепление на 400 м и вызвали сапёров Королевского Инженерного Корпуса.   Находка относилась к «Бедекерским» рейдам (по фамилии издателя, выпускавшего путеводители по Британии, прозванные «бедекерами»). В апреле 1942 Люфтваффе начало бомбить города Англии, не имевшие промышленности, но являвшиеся культурным наследием (говорят, могло быть ответом на бомбардировку RAF старого Любека). Эта бомба упала на вспаханное поле, где лежала, пока до неё не дошёл город.    Сапёры установили, что за 78 лет бомба сильно пострадала от коррозии, и её поперечный взрыватель (transverse fuze) распался до оголённых проводов. Решили, оттащив на 25 м, обезвредить на месте «малым» подрывом, чтобы добраться до основного заряда и не задеть его. Перед подрывом навалили 400 тонн песка с армированной сеткой и окружили траншеями, чтобы уменьшить взрывную волну.   Контролируемый подрыв 27.2.21 привёл в действие основной заряд. Из Отчёта сапёров: «к несчастью, которое было неминуемо, учтивая, что бомба содержала от 520 до 630 кг сильно-взывчатого вещества, которое взорвалось, и небольшое расстояние, некоторые повреждения были причинены некоторым строениям, находящимся в непосредственной близости от места» (п.11 решения 1й инстанции; процесс подрыва, снятый с дрона, есть на ЮТюбе).          1 апреля 2020, менее чем за год до взрыва, университет застраховал недвижимость в компании Allianz, куда обратился за выплатой в связи с повреждением общежития и затратами на переселение студентов. Страховая отказала, указав, что случай подпадает под исключение, т.к. убытки причинены «в связи с войной» (п.12-13 решения 1й инст.). Затем сам страховщик обратился с иском о признании отказа в выплате правомерным.   Суду нужно было решить, что стало «ближайшей причиной» (proximate cause) убытков. Страховщик настаивал, что сброс бомбы во время войны. Университет утверждал, что к взрыву привели действия сапёров по контролируемому подрыву, а стороны, заключая договор, не имели в виду «исторические войны» как исключения из выплат.   Суд, проанализировав прецеденты по спорам из морского страхования с конца XIX, напомнил, что «ближайшая причина» не обязательно должна быть ближе всего к ущербу (торговое судно торпедировано подлодкой, но оставалось на плаву, затонув через несколько дней в процессе буксировки в другой порт). Могут быть последующие причины, без которых убыток не произошёл бы. Но во внимание принимается именно первоначальная. Оценивается природа каждого события, а не только их хронологическая последовательность (пп 22-40 решения 1й инст.). Суд признал сброс бомбы «ближайшей причиной», а контролируемый подрыв (его необходимость никем не оспаривалась) - нерелевантным для причинной связи (п 76).   Апелляция по 2м событиям, приведшим к взрыву (сброс бомбы и её подрыв), указала: «…как мы теперь знаем, время не повлияло на [разрушительный] потенциал бомбы…власти не имели другого выхода, как попробовать обойтись малым контролируемым подрывом (LOT)…к нему бы не прибегли, если бы бомбы там не было, но она оставалась действующей, в 2021. Можно сказать, что в этот момент, бомба сделала то, для чего предназначалась» (п. 50 решения апелляции).   Ранее рассказывал, как ливанские адвокаты подали иск в интересах пострадавших в Высокий Суд о компенсации ущерба из-за взрыва 2750 мешков селитры 4.8.20 в порту Бейрута. В июне 2023, как сообщил Reuters, суд постановил выплатить 3м родственникам одного погибшего по 💷100 тыс. каждому, а раненой женщине - чуть более 💷500 тыс.