Просвещавшись 15 месяцев, Апелляционный Суд 2го Округа согласился с Планом реорганизации Purdue Pharma, освобождающим владельцев фармбизнеса от дальнейших претензий по возмещению вреда взамен 💵6 млрд, передаваемых в траст для пострадавших (In re: Purdue Pharma L.P., No. 22-110-bk (L), решение 30.5.23, судьи Ньюман, Уэсли, Ли).   Напомним контекст.   В сентябре 2021 судья Банкротного суда Южного округа NY Роберт Дрейн утвердил План реорганизации Purdue, существенной частью которого должен стать взнос акционеров, семьи Сэклер, в траст для компенсаций пострадавшим от наркозависимости из-за препарата OxyContin, производившегося Purdue. Взамен акционеры освобождаются от ответственности по будущим и поданным к ним искам о возмещении вреда. Размер этих классовых исков можно предположить, если знать, что требования кредиторов Purdue на декабрь 2021 составляли 💵2 трл. (подробнее об этом решении писал здесь). Утверждая План, судья, в том числе, беспокоился о том, чтобы пострадавшие при жизни успели получить реальную компенсацию, ибо дальнейшие процессы могли занять много лет.    В декабре 2021 решение об утверждении Плана отменила судья Окружного суда Южного округа NY Коллин Макмахон, указав, что Кодекс о несостоятельности США не предусматривает возможности для суда освобождать от ответственности третьих лиц, а не только самого должника (подробнее о мотивах этого решения рассказывал здесь).    Отменив решение судьи Макмахон, судьи апелляции согласились с решением судьи Дрейна. Сослались на §§ 105(a) и 1123(b)(6) Кодекса о несостоятельности, дающие возможность «вынести приказ или решение, необходимые для реализации положений Кодекса», а должнику - включить в план «любые иные надлежащие условия не противоречащие применяемым банкротным нормам». То есть опирались на широкое толкование.     💵6 млрд, которые семейство Сэклер обязуется отдать на выполнение Плана, составят бОльшую часть компенсации пострадавшим (всего свыше 10 млрд). Purdue должна быть преобразована в некоммерческую организацию, выпускающую препараты для борьбы с опиоидной зависимостью, вся прибыль которых пойдёт пострадавшим от OxyContin.    Комментируя решение апелляции для Bloomberg Law, профессор Колумбийского университета Джон Коффи (John C. Coffee) напомнил его уникальность. Чтобы кому-то очиститься от долгов, нужно пройти через личное банкротство. Здесь же члены семьи Сэклер избегают ответственности по классовым искам взамен выплат по банкротству другого лица - компании Purdue. Судьям по делам о банкротстве ежедневно приходится иметь дело с гражданами, годами ждущими причитающихся денег. Отсюда желание поддержать план, предусматривающий выплаты «здесь и сейчас», даже если это выходит за рамки догмы. Если брать сумму, выплачиваемую Сэклерами, то она будет равна, примерно, 1/2 их состояния и сопоставима с дивидендами (после налогов), которые они получали от Purdue в последние годы продажи OxyContin. План не может освободить их от уголовной ответственности, но по ней, скорее всего, вышли сроки, поскольку пик экспансии опиоидного «бестселлера» на ранке пришёлся на конец 1990х-начале 2000х.   Решение апелляции можно обжаловать в Верховный Суд, но маловероятно, что он возьмётся за это дело. Потерпевшие также ждут выплат вместо дальнейших судов. Но есть вероятность, что обжалуют канадские потерпевшие.   В России пока не утверждают «глобальные» мировые соглашения, по аналогии с Purdue, подводящие черту под банкротством и взаимосвязанными спорами. Реорганизация бизнеса и мировое соглашение у нас относятся к разным процедурам. Про участие в мировом третьих лиц есть небольшая ст.157 ЗоБ, из которой не ясно, что третьи лица могут получить взамен участия в урегулировании долгов, и можно ли списать личные требования к ним конкурсных кредиторов, в том числе, несогласных с урегулированием. С другой стороны, акционерам и менеджерам пока не угрожают классовые иски, как в США. Наша практика пошла по пути ускоренного развития субсидиарной ответственности.