#неделялюбвикфрэнсис
#скэртье #ау где #скэр — рыцарь, который с рождения служет королевской семье Бёрко, а Киллиан #готи — не просто принц, у которого верный слуга — Лоу, но и...— Всю мою жизнь я служил вашей семье, Мой Принц. Я был верен всегда и так будет дальше. Я испытал многое, чтобы защитить Вас и вашу семью. Я искренне ненавижу чистокровных, но видит Бог, мое сердце давно принадлежит Вам, Ваше Высочество. Вы мне снитесь. Я мечтаю только о Вас. — Глаза наполненные любовью, столь нежной, странной и, черт возьми, неправильной, направлены в ледяные, но такие родные, теплые очи Принца.
У Киллиана ни один мускул на лице не дрогнул, ему давно все известно, удивляло лишь то, что признание прозвучало вслух.
— С чего вдруг ты решился на такой шаг? Неужели приключилось что-то действительно серьёзное? — Сидя на своей кровати, закинув ногу на ногу, в светлых и просторных покоях, которые сейчас освещало закатное солнце, в огненно рыжие, красные цвета, Принц вращал корону то на пальце, то на руке, то просто перекидывал ее из одной в другую.
Скука, что была на его лице практически постоянно, сегодня ощущалась усталостью, будто Киллиан сражался с целым войском в одиночку.
Скэриэл прошагал до самой постели, падая на одно колено перед Его Высочеством, слонив голову, хрипловатым голосом он все же начал:
— Король мне поручил расследовать загадочные убийства уборщиц и прочей прислуги в замке. Я смог собрать все улики и... уничтожить их.
— Пф, и зачем же ты это сделал? — Видно было, как в этих голубых глазах вдруг блеснула какая-то ели уловимая искра, но не удавалось разобрать, к чему она.
— Улики меня привели к вам, Мой Государь. — Голос дрогнул, стал еще тише, слова будто когтями держались за горло, пока Скэриэл пытался их произнести, вынести наружу.
— Как жаль. — Тяжело вздохнув, Киллиан одел свою серебряную корону на голову, специально сдвинув набок. — Как жаль тебя потерять.
— Ваш приказ? — Карие глаза вновь взглянули на Принца.
— Именно так, милый Скэриэл. Умри за меня. — Расправив ноги, Киллиан оперся локтями на собственные колени, правая рука потянулась к скуле слуги, легкое прикосновение, от уха по линии челюсти, и вот большой палец скользнул по губам Скэра. — Возьми вину на себя ради своего любимого Принца.
— Слушаюсь, Мой Господин. — Никакого сомнения не было, он всегда говорил, что умрет за него, за своего Киллиана. — Можно ли попросить вас лишь об одном?
— Чего ты хочешь? — С ленивым интересом склонил голову набок.
—Позвольте лишь один поцелуй...