Читал лекцию о русской философии 19 века и студенты спросили меня: почему крупнейшими теоретиками и в чем-то даже основоположниками анархо-коммунизма стали два аристократа – Бакунин и Кропоткин? Ведь казалось бы, буржуа более прогрессивны чем аристократы, и значит буржуазному мировоззрению должен быть ближе идеал общества посткапиталистического коллективизма, как его не назови: анархия, коммунизм, социализм. Вопрос очень интересный и он касается той парадоксальной диалектики прогресса, о которой много писал любимый мной М.А. Лифшиц. Он же тоже отстаивал этот тезис, только применительно к искусству: классическое искусство – это искусство, созданное преимущественно аристократами (Пушкин, Гете и т.д.). На первый взгляд, обществу социализма должно быть ближе буржуазное, авангардное искусство, эстетика более прогрессивного класса, но по Лифшицу именно классика - базис для искусства социализма... Дело в том, что всякое развитие, в том числе развитие общества - история, предполагает и отрицание предыдущих этапов и повторение на новом уровне этапов, предшествовавших предыдущим (отрицание отрицания). Капитализм отрицает предыдущий этап – средневековье с его господством аристократии и в чем-то повторяет античные рабовладельческие демократии, которые капитализм даже открыто объявляет своим идеалом. А социализм, который следует за капитализмом, отрицает этот самый капитализм, но в чем-то повторяет предшествовавшее ему аристократическое общество. В чем же? Социализм – это общество коллективистского типа. Это прозревают все социалистические идеологи, в том числе и анархисты бакунинцы и кропоткинцы, которые изображают посткапиталистический мир как федерации самоуправляющихся трудовых общин. Но аристократ – тоже коллективист. И в этом он противоположен буржуа, который – убежденный индивидуалист, отстаивает лишь свои интересы, и объединяется с другими людьми лишь если ему это выгодно. Только коллектив, частью которого себя ощущает аристократ и без которого он себя не мыслит – это родовой коллектив. Аристократ всегда помнит о том, что он принадлежит своему роду. Отсюда обострённое чувство чести, ведь он отвечает не только за себя, но за предков и за потомков, позорное поведение падет не только на него, но и на весь род. А коллектив, без которого не мыслит себя член социалистического общества – это уже не род, а трудовой коллектив. Конечно, видя разрушение всякого коллективизма (в том числе и родового) и победу капиталистического индивидуализма, аристократ по воспитанию воспылает ненавистью и отвращением к буржуазному миру, где конкурируют индивидуалисты и это считается нормой. И он может попытаться найти себя в другом коллективистском идеале – социалистическом или коммунистическом.