Александр Дугин заявил о создании Союза Русского народа, в котором он, как подразумевается, займет одно их руководящих мест. На этом евразийство Дугина фактически закончилось. Ибо не было никогда у евразийцев более злых и непримиримых противников, чем черносотенцы. Недавно я готовил к печати тексты эмигрантских критиков евразийства и пришлось перечитать Шульгина. Вот что черносотенец начала ХХ века писал о евразийстве на страницах парижской газеты «Возрождение»: «Евразийство ... сводится к нижеследующему: «Гнилой Запад – сволочь, эти мерзавцы нас бросили, гнилыми консервами кормили, большевиков признают, – знаем мы теперь, что такое Европа, собственными боками испытали: мещане, копеечники, сантимники. Конечно, я евразиец, убежденный евразиец!..» Вот и вся нехитрая мудрость евразийских поклонников... Все свои беженские обиды - от неполученных виз до недоданных пижам, а также обиды политические – от эвакуации Одессы и до отобрания Бизертского флота – они концентрируют в этом самоутверждении: «Я - евразиец!». А вот что писал в ответ о реакционерах-монархистах лидер евразийцев, князь Николай Сергеевич Трубецкой: «Весь "русский дух" русских реакционеров не идет дальше фальшивого поддельно-народного фразерства, высочайше утвержденного "дю-рюсс с петушками", дурного русского лубка 19-го века, из под которого так и сквозит мундир прусского образца и плац - парадная муштровка» («Мы и другие»). Перед нами отношения врагов, которые говорить друг о друге без оскорблений не могут... И основания для этого были. Между черносотенством и евразийством были и есть непримиримые противоречия. «Союз русского народа» был создан для предотвращения революции (правда, входившие него молодчики, очень смелые, когда они при бездействии полиции занимались погромами, разбежались сразу же после победы революции). В эмиграции монархисты-черносотенцы были сторонниками реставрации – настолько закосневшими в своем упрямстве, что вызывали насмешки. Их мечтой было вопреки всему вернуть Россию, которая была до 1905 года. Евразийцам с ним было точно не по пути. Евразийцы вовсе не считали революцию случайностью и результатом заговора. Они признавали революцию народной, говорили о «народном большевизме» (противопоставляя его «интеллигентскому коммунизму»). Тот же Н.С. Трубецкой писал: «Евразийство сходится с большевизмом в отвержении не только тех или иных политических форм, но всей той культуры, которая существовала в России непосредственно до революции и продолжает существовать в странах романо-германского запада». То есть, черносотенцы мечтали вернуть романовскую, имперскую Россию, где правили императоры-немцы, где элита, во всем подражающая Западу, презирала свой народ, сохранивший национальное своеобразие. Трубецкой и евразийцы называли этот период истории «романо-германским игом» и видели в революции восстание народа против оевропеившейся элиты.... Кроме того, Трубецкой считал, что революция разбудила нерусские народы России и Россия стала государством всех народов, «евразийской многонародной нации». Лозунг «Россия для русских!», который был официальным в империи, начиная с Александра Третьего и который приняли черносотенцы, для евразийцев был неприемлем. Наконец, евразийцам был отвратителен оголтелый антисемитизм черносотенцев. Одним из идеологов евразийства был Яков Абрамович Бромберг – создатель концепции «еврейского восточничества». Книга Бромерга вышла в 1931 г. в Евразийском книгоиздательстве. В ней Бромберг пишет о «наветах черносотенцев». А.Г. Дугин, когда был неоевразийцем, а не членом Союза русского народа, кстати, переопубликовал эту книгу Бромберга... Легко представить что бы сказал евразиец Бромберг о возрождении «Союза русского народа»...