ПЕТЕРБУРГ ВЕСЕЛИТСЯТри часа ночи…
Публика прибывает в бар; все столики и высокие табуреты перед прилавком заняты кавалерами и
дамами «несомненного поведения» в огромных шляпах.
Повсюду бутылки шампанского и стаканы с «американскими» напитками, очень напоминающими зубной эликсир.
Из залы ресторана доносится бравурная полька румынского оркестра, но она заглушается гулом непринужденных разговоров и хохотом приходящей все в более и более веселое настроение публики.
- Откуда вы сюда приехали?.. – справляется молодой человек у хорошенькой брюнетки в умопомрачительном серебряном туалете и с лорнетом, пользоваться которым она, впрочем, еще не научилась.
- Была в цирке, потом ужинала у «Медведя», в кабинете…
- А я был в оперетке и ужинал у Кюба в общем зале…
- Федя, Аким, Максим!.. – кричат из соседней комнаты не совсем твердые голоса. – Тащите нам самые большие стаканы с самыми крепкими напитками!..
- Чего вы на меня уставились? – обращается мрачного вида господин к своему соседу, который с трудом сохраняет равновесие на табурете.
- Имею для этого основательную причину!
- Какую?..
- Никогда не видел такой противной морды!..
- Попрошу выбирать подходящие выражения!..
- Мне кажется, что я уже выбрал самые подходящие!..
Оба готовы бросится друг на друга с кулаками, но
руки и ноги не повинуются.
- Вася, пойдем говорить по телефону с макаронной фабрикой…
- Зачем?
- Я
всегда в пятом часу утра привык разговаривать с макаронной фабрикой или с паровой прачечной. Там ужасно ругаются!.. Превесело!..
Поддерживая друг друга, направляются к телефону.
- Поедем к цыганам на автомобиле! – говорит старик в смокинге, уткнувшись мокрыми от шампанского усами в плечо испанки из загородного сада.
- Вызываю вас на дуэль!.. – раздается голос. – Завтра пришлю секундантов! Вот вам десяток моих визитных карточек!..
Чье-то грузное тело сползает с дивана на пол.
-
Убарился, - с сожалением замечает некто, беспомощно ухватившийся за косяк двери, но еще удерживающийся на ногах.
Бар закрывается.
«Петербургская газета», №2, 1909 годГазетная пыль
