Одно из принципиальных препятствий в терапии многократного травматического опыта является то, что прошедшие через ад ребята минимизируют ущерб. Точнее, это психика так делает, в нас всех заложен механизм «забывать плохое», в сознании многие травмирующие события прошли под хештегом «норм» Я поймала себя на том, что рассказываю в режиме стендапа своему психотерапевту, как я работала в детском ожоговом отделении. И вот это ощущение «да ладно, было круто», сменилось горьким подозрением, что это было жесть, как травматично, вообще-то. В основном еще и за счет того, что я увидела, как выглядят врачи и персонал таких тяжелых отделений. Если вкратце, там были ангелы, были хорошие ребята и были какие-то черти. Мне до сих пор снятся кошмары про это место. И меня ничего не насторожило, хотя я вроде хорошо знаю, что такое травма. Внутренняя адаптация к жести повышает эго-синтонность симптомов. Последствия жести для психики становятся частью обычной жизни. Мне доводилось общаться с людьми, которые считали диссоциацию частью своей жизни, так долго они с ней жили. И, как мне видится, суть психотерапии травмы на первом этапе, это снизить толерантность к грубости, пренебрежению, обесцениванию, игнорированию, телесному дискомфорту, боли и пр.