Россия, которую они потеряли. В.О. Ключевский, русский историк: - В русских помещичьих домах вообще втрое, даже впятеро более слуг, чем в домах немецких владельцев одинаковой зажиточности. О дворнях вельмож, по замечанию Шторха и говорить нечего; в других странах и представить себе не могут такого количества дворни. М.Е. Салтыков-Щедрин, русский писатель: - Стало быть никакого «распределения богатств» у нас нет, да, сверх того, нет и накопления богатств. А есть простое и наглое расхищение. Эти люди настолько угорели под игом стяжания и до того лишены дара предвидения, что никакие перспективы будущего не могут волновать их. Л.Н. Толстой, русский писатель: "Зачем скрывать то, что мы все знаем, что между нами господами, и мужиками лежит пропасть? Есть господа и мужики, чёрный народ. Одни уважаемы, другие презираемы, и между теми и другими нет соединения... Одних пускают в чистые места и вперёд в соборы, других не пускают и толкают в шею; одних секут, других не секут. Это две различные касты... Подтверждением этого служит вся русская жизнь, все то, что не переставая происходит по всей России". Ф.М. Достоевский, русский писатель: - Наши бывшие помещики гуляют за границей, по всем городам и водам Европы, набивая цены в ресторанах, таская за собой, как богачи, гувернанток и бонн при своих детях. А Европа смотрит на всё это и дивится: "Вот ведь сколько там богатых людей и главное, столь образованных, столь жаждущих европейского просвещения. Это ведь только из-за деспотизма им до сих пор не выдавали заграничных паспортов, и вдруг столько у них оказалось замлевладетелей и капиталистов и удалившихся от дел рантьеров, — да больше, чем даже во Франции, где столько рантьеров!". И расскажите Европе, растолкуйте ей, что это чисто русское явление, что никакого тут нет рантьерства, а напротив пожирание основных фондов, сжигание свечки с обоих концов, то Европа, конечно, не поверит этому, невозможному у ней, явлению, да и не поймет его вовсе. Князь В.П. Мещерский, русский писатель и публицист: "Наша финансовая система всегда основывалась на несоразмерном взимании налогов и податей с наименее имущих плательщиков, привилегированные же классы продолжают пользоваться полным безучастием в несении тягостей государственных платежей". С.Ф. Шарапов, русский экономист: - Население разорено. Класс обездоленных, спивающихся голодающих, мерзнущих, обираемых и всякими способами угнетаемых - да ведь это же чуть ли не все наше многомиллионное крестьянство. Правительство представляет собой образец отсутствия инициативы и бесплодия, и не по личному составу даже, а по тому бюрократическому болоту, в котором господа правящие безнадежно барахтаются и вязнут, в котором гибнет всякое достоинство, ум, честь и талант. Высшие классы, образованное общество на редкость неспособны у нас к живому делу, тунеядцы, невежественны и духовно ничтожны. Церковь в лице духовенства давно уже омертвела, сложила с себя всякое духовное водительство, утратила всякую нравственную власть". Тем временем у Николая II был самый большой автомобильный парк в Европе. К 1916 он насчитывал 56 машин: "Delaunay-Belleville", "Mercedes", "Rolls-Royce", "Руссо-Балт" и пр. При этом годовое производство автомобилей в 1913-1914 в США — 569 тыс., в Англии - 34 тыс., в Германии - 20 тыс., во Франции - 45 тыс., в Российской империи - 70 штук. Николай ll был наиболее крупным собственником - 134 млн га. Только в Сибири он владел 67,8 млн га; там добывалось золото, серебро, свинец, медь, часть угодий сдавалась в аренду. Средняя же площадь земли на одно хозяйство по Европейской России по данным Статистического ежегодника к концу 1913 составляла всего 7,6 гектар (в 17,5 млн раз меньше). С.Ю. Витте, председатель Совета министров Российской империи: "Большинство наших дворян представляет собой кучку дегенератов, которые, кроме своих личных интересов и удовлетворения личных похотей, ничего не признают, а потому и направляют все усилия на получение тех или иных милостей за счёт народных денег, взыскиваемых с обедневшего русского народа для государственного блага". Вот какой их идеал.