А дальше случилась Первая мировая война, которая помимо жертв и разрушений подарила миллионам выживших людей и тысячам будущих политиков чувство обиды (чуть не написал “за зря потраченное время” ой написал), которое ещё предстояло отрефлексировать и “творчески переосмыслить”, прости г-споди. Нам-то, конечно, спустя сто лет прекрасно известно во что это всё вылилось, но тогда, безусловно, все были убеждены что творят благое дело, но не дичь. В общем, в процессе рефлексии в одной прекрасной молодой стране Германии были выявлены виноватые – проклятые либералы-капиталисты (которые рвали жёппы, пытаясь спасти экономику без закручивания гаек и не давали воякам дотла разорить страну), а потерпевшими и преданными героями – героическое прусское офицерство и прочие солдатопобедители (особенно пострадал генералитет, которому не дали выскрести кюретой остатки бюджета из пустой казны). Так в немецкой мысли зародилось движение консервативной революции. В то же время в другой прекрасной молодой стране – Италии – были сделаны примерно те же выводы о виноватости и преданности, опять чёртовы торгаши и рвачи вероломно обокрали своими наценками на товары честных защитников родины, а те кто не был занят нацениванием – те тоже плохие, это подлые коммунисты и анархисты, саботировавшие единый порыв всего общества к жертвенной гибели во благо чего-то там. Неудивительно, что (если помнить Главное Правило Связи: “громче крикнешь – дальше слышно”) оголтелая и незамысловатая, но дающая простые ответы на вопросы “кто виноват?” и “что делать?” риторика, да ещё распространяемая среди не находящих себя в мирной и бедной послевоенной жизни, зато привычных и не боящихся насилия людей – бывших солдат – нашла в их головах наиживейший отклик и не гребне этой мутной волны въехали прямиком в парламент новые, молодые и амбициозные политики, везде и всюду твердившие о необходимости всему обществу объединиться в тугой и несломимый веник – фашисты. Собственно, ничего ругательного в самом слове “фашизм” нет, как нет в нём и идей расовой чистоты и прочих гнусных штук, ныне прочно с ним ассоциирующихся. По сути, фашизм это доведённая до максимального логического развития идея этатизма, аллегорией которой служит фасция – пучок связанных прутьев, символизирующий власть ликторов судить и наказывать (поркой) горожан, а в сельской местности ещё и казнить, поэтому иногда фасции изображаются с воткнутой тудой, прям в пучок, секиров. Ну, вы поняли: как в той притче про веник – по одному можно сломать любой прутик, зато все вместе… Ну если бы чуток эту идею докрутили (что общество сплочается в веник вокруг лидера), то получилась бы метла, вообще круто! Ну да ладно, мы ж про корпоративизм. В 1927-м году итальянские фашисты приняли программный документ под названием Хартия Труда. За первые пять минут гугления я не нашёл текста целиком, но судя по цитатам, составляли не дураки. Потому что решить задачу принуждения всех к труду не скатившись в социализм, да ещё и сохранить какую-никакую частную собственность, но не дать предпринимателям зазнаваться и либеральничать… это, надо сказать, буквально что ухватить жопу и голову одной рукой.