Йован (вполголоса): Я каэш извиняюсь, я многое повидал, но меня так даже в армии не ебли... Божечки-кошечки, да что за извращение вы тут развели? Мама-роди-меня-обратно. Мы же вроде только свободы хотели, кооперации там, а получаем какой-то сплошной… бордель. Лилия (шёпотом Инк-даме): Слушай, это ж надо, у нас даже в борделе бюрократию развели. Инк-дама: А чего ты ожидала? Это же Брок. Лилия (грустно): Я просто хотела больше свободы... Брок (продолжая свой монолог, не обращая ни на кого внимания): И не забудьте! Всё, абсолютно всё! Каждый шаг, акт, движение — отныне всё по инструкции! Да-да, уважаемые коллеги, ёбла вы неуёмные, именно так мы, Ассоциация, установим новый порядок в Монтелиберо! Чтобы всё строго, чисто, прозрачно. Понимаете, люди – они же просто не знают, чего хотят, пока мы им не подскажем. А мы обязательно подскажем... Ох, подскажем… Лилия (тихо, почти про себя): И зачем же я только сюда пришла? Инк-дама (сидящей рядом Лилии): И как это только у него получается — создавать ощущение тюрьмы из ничего? Остальные в недоумении пожимают плечами. Некоторые пытаются встать, тяжело вздыхая и наметив себе путь к отступлению. Это привлекает гневный взгляд Брока, который громогласно заявляет: Брок (строго): А куда это вы собрались, многоуважаемые коллеги, бляди вы этакие, а? Всем участвовавшим в предыдущем собрании Ассоциации должно быть прекрасно известно, что на покидание собрания нужен отдельный протокол! Таков устав, который, между прочим, мы вводили единогласно в ваших же интересах. А без подписанного акта «О завершении участия в заседании» кто может поручиться, что вы действительно присутствовали на собрании? А? Зал охвачен неподдельным, хоть и истощённым молчанием, как будто всем одновременно объяснили, что их ближайшие пять лет пройдут в ремонте бюрократической машины Брока, созданной из миллионов маленьких плохо прилаженных друг к другу винтиков и пружинок. Наконец, Йован, оглядев всех, хмыкает и поднимает руку. Йован: Кал-лега, скажите, а токен… на возможность покинуть собрание уже введён? Брок смотрит на него с неуловимой смесью подозрения и праведного возмущения. Инк-дама (ехидно): Аа, то есть если я сейчас встану и просто выйду, то… что, заседание не закончится? Брок (почти шёпотом, зловеще): Выйдешь-то ты, падла, выйдешь, уважаемый, только вот протокол не подпишешь, а без этого что? По уставу ты будешь считаться всё ещё присутствующим. Вечно. (зловещая пауза) Понял меня, коллега? Лилия, беря волю в кулак, поднимает руку. Лилия: А если мы всё же попробуем... уйти без протокола? В конце концов у нас же тут — свобода! Брок (язвительно): Ах, «свобода»! Вот она, вечная песня. Слушай меня внимательно, Лилия. Пока ты член Ассоциации, ты — часть единой системы. А система работает, только когда все её части синхронизированы. Уходя без подписи, ты повредишь всем нам и нанесёшь ущерб всему проекту борделя! Ты что, сука, против нашего общего светлого будущего, уважаемая? Снова повисает тишина. На лицах всех такое выражение, будто им только что сказали, что их участие в собрании — это смертный приговор. Йован (снова ехидно улыбается): Ну что ж, коллеги, кажется, Брок действительно создал модель настоящего борделя. Только вот мы в нём шлюхи, а он… владелец. Все члены Ассоциации начинают задумчиво переглядываться. Медленно, они один за одним поднимаются с мест, бросая на Брока странные, полные отвращения взгляды. Инк-дама (тихо): Да уж… это что же получается. Всё это время мы ждали в очереди в бордель, так и не поняв до сегодняшнего дня, что обслуживают тут не нас — обслуживать этого старика должны мы. Брок с подозрением наблюдает за ними, будучи на мгновение сбит с толку. Лилия бросает на него прощальный взгляд: Лилия: Спасибо, Брок, что всё так ясно объяснил. Думаю, я наконец поняла, зачем я сегодня сюда пришла. И тут же, не оглядываясь, выходит. Йован (уходя): Жопу себе токенизируй, коллега!