мы уже говорили, что именно двадцатый век — век сашиного личностного становления — научил его новому взгляду на людей. но ведь и его отношение к городам-воплощениям тоже неотвратимо изменилось. для столицы империи другие города значили непомерно меньше: рабочая сила, рубеж страны, перевалочный пункт. он рассматривал их, скорее, со стороны их значимости и пользы в рамках государства, видел в них именно города, не человеческую их сторону. (хотя мы, конечно, все знаем, что было исключение. и оно только подтверждает правило: москва для петербурга не могла быть просто городом, потому что москва — опытный и мудрый наставник, первопрестольный русский град и объединитель земель. это заведомо совсем не то же самое, что подставьте-любой-город.) но с лишением столичного статуса саша обрёл нечто новое — возможность узнать тех, с кем ему предстояло встать наравне (даже если мы все понимаем, что москва и петербург и в прошлом веке, и в ближайшей перспективе будут оставаться на голову выше остальных; так уж исторически сложилось, что их значимость неоценима). саша знакомился с городами-воплощениями заново: узнавал их работу, их интересы, их характеры — всё то, что составляло их личности. и в свою очередь раскрывался им с новой, ещё не известной им стороны: не неприступной, властной столицы, не стойкого, вынесшего муки адских жерновов города-героя, не сдержанного, непроницаемого для чужих глаз александра петровича. города-воплощения увидели сашу. не заглянули в его чрезмерно глубокую душу, куда мало кому вообще дозволено смотреть, но приоткрыли для себя те грани, какие петербург прежде прятал. и саша их тоже увидел: весёлых, задорных, замкнутых, высокомерных, дружелюбных, добродушных, вспыльчивых, покладистых, артистичных, благородных, образованных, ворчливых, любопытных, нахальных, бескорыстных — непохожих, противоречивых и уникальных. #хэдканоны