📽️ Есть что-то символичное в том, что фильм “Sterben” в русский прокат вышел под названием «Жизнь». Можно предположить, что в русской культуре обсуждение смерти настолько табуировано, что его невозможно напечатать на афише. С другой стороны, возможно, русская интерпретация наиболее близка немецкому замыслу - показать смерть частью жизни, а не противопоставлять их. Как бы то ни было, на следующей неделе я пойду посмотреть выходящий 3 октября в прокат фильм с Ларсом Айдингером (правда, мне гораздо симпатичнее Рональд Церфельд 🙈 - признавайтесь, кому он тоже нравится?). Из интервью с актерами меня зацепила фраза о «документальности» - минимум света, актеры иногда снимаются в собственной одежде. Мне кажется, эта иллюзия естественности - вообще фишка немецкого кинематографа, и я люблю такое спокойное отношение к реальности. 🔗 Немецкий кинематограф с Бельчонком Лауры