🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" - Телеграм-канал Наивная Политология О спецоперациях в сохранении незалежнасці Александр Лукашенко - знаковый персонаж североевразийской политики, удостоенный звания "последнего диктатора Европы" до того, как подобное явление вновь стало мейнстримом, и последний стал первым. Лукашенко часто подаётся прессой как классический диктатор из банановой республики: старый, лысый, нездоровый, мстительный, в меру безумный, закомплексованный (и потому склонный позировать в сильных образах) и заботящийся лишь о сохранении и концентрации власти. Однако представим ситуацию, в которой Александр Григорьевич является патриотом Беларуси. Углубимся в белорусский фольклор, где протесты 2020 года были инициированы Кремлём с целью приведения к власти менее многовекторного политика, к примеру, Виктора Бабарико. Однако реальным итогом подавления протестов стало де-факто подчинение республиканской власти спецслужбам, также воспринимаемым белорусами как прокси-сила силового блока Кремля. Любой исход гарантировал подчинение союзной республики: в одном случае - по сценарию "мягкой силы", а во втором - с использованием репрессий. Любопытно расположение ловушки посреди чистого поля, но с учётом гордыни политической личности: согласно мнению большинства экспертов, в 2020 году Лукашенко выигрывал и без фальсификаций, однако было важно показать лучший результат, чем на российском трехдневном голосовании по внесению поправок в Конституцию во время пандемии коронавируса. Также существует версия, что успех протестующих привёл бы не к освобождению Беларуси от диктатуры, а к проведению спецоперации уже на её территории - при этом, в отличие от украинской армии, белорусские вооруженные силы архаичны и имеют низкий уровень боеготовности. Слабая армия - стандарт для личных или партийных диктатур, главным источником фобий для которых являются военные - достаточно вспомнить действия Сталина перед началом Великой Отечественной войны, а также низкий уровень боеготовности первых волн введённых в Афганистан войск - "афганские учебки" появились лишь в 1982 году и доведены до ума в 1985. У белорусской армии, присоединись она к протестующим, не было бы шансов защитить цветную революцию даже от менее малочисленных, но профессиональных вооруженных сил. Казалось бы, ситуация безвыходная, однако многие склонны считать Лукашенко одним из редких гениев эпохи Величия за счёт природных навыков интриг и "игр в мутной воде": достаточно упомянуть общую сумму российских кредитов в 8 млрд. долларов, хотя ещё во времена пандемии многие шутили, что кредитные обязательства Минска существуют, пока жив Лукашенко. При этом, выданные Лукашенко средства обмениваются, скорее, на изображение политической солидарности: Минск предоставляет Кремлю территории для развертывания войск, но не личный состав. Однако в случае победы Кремля в СВО, союзная Белоруссия де-факто поглощается Россией, в случае проигрыша же разделяет ответственность по контрибуциям, несопоставимым с доходами республики. Лучшее, что может сделать Лукашенко-патриот в печальной ситуации - умереть, тем самым обнулив обязательства Минска перед Кремлём как военного, так и финансового характера: прецедент "долга Януковича" способствует идее "долга Лукашенко", а не Беларуси. Естественно, появление Александра Григорьевича в Москве 9 мая лишь усиливает вероятность такой версии (не отравили, так уморили больного человека). При этом время выбрано крайне рациональное - перед контрнаступлением ВСУ, делающим "ввод миротворцев" невозможным. Даже объявление нейтралитета с закрытием воздушного пространства для всех может позволить Минску "вовремя соскочить", как Италии Антонио Саландры или Испании Франко, с учётом царящих в элитах настроений. В какой-то мере данный сценарий является спасительным и для Кремля - появление универсального виноватого в любых дальнейших неудачах позволит избежать неприятных кадровых решений, способных нарушить баланс элит. А в случае победы 3% мирового ВВП над 60% можно воскреснуть и выпросить новый кредит или скидку на газ - не впервой.