Очень хочется спать, но потом этого уже не напишу. Мысли спутанные, оставлю как дневниковую запись. Обсуждаю с товарищем язык. Контекст: многие исследователи/авторы/шизоиды описывают возможность словесной единицы вмещать в себя несколько смыслов. Мол, сейчас мы используем язык очень поверхностно, двумерно, а можно дать словам бОльшую глубину и дополнительные измерения. На кого опираемся: «магические квадраты» Гайсина, Берроуз, Мур (ангелы из «Иерусалима», «Провиденс» в целом), Маккена (тут глава «Книги Лжей», которую я всячески форсирую) Сейчас обсуждение крутится в попытке понять, почему этот паттерн есть. Товарищ считает, что «…это один из естественных для человека процессов: вмять в язык собственную "многомерную", запутанную структурность. Я глубоко убежден, что это даже не органичное продолжение нашей эволюции или художественная находка, а натурально возвращение домой, в такое некогде, где иначе и не бывало. Ну и, конечно, для любых художественных инициатив это отличное орудие, потому что обращается глубоко под кожу бодрствующего сознания» (надеюсь мне простят прямую цитату) Я пока думаю над своей позицией, но в чем-то согласен: в ходе подключения к собственному иррациональному, попытка компрессии смыслов в одну языковую единицу происходит очень естественно. Думаю, что внутри каждого из нас живет свой язык с неведомыми структурами-словами, непонятными для других (поэтому, наверное, и существуют арготизмы – как проявление «своего» языка выделенной социальной группы). Я переживал это и на себе: в ходе некоторых практик я прибегаю к автоматическому письму. И действительно, при полуавтоматической расшифровке некоторые «слова» имеют по два-три смысла, например, так (в квадратных скобках смысловая распаковка одного ново-слова): «Смотрю в вид – в нефти и в недры. [Засуха-заснут] все прогорливые. И сердце двигается, стучатся [фары-фанфары]. [Синица-сирень] воспрянет от [противоречия-величия] [шифра-физики-мифа].» Кстати, мне кажется, что в близких отношениях можно экспериментировать с языком – добавлять в него больше свободы, новых слов и структур и, за счет этого, увеличивать близость между людьми, снимать смысловые барьеры, добавлять новые измерения в слова и вербальное взаимодействие. Думаю, это может быть отличной практикой для небольших и близких групп. Надеюсь в комменты сейчас придут лингвисты и социологи и пояснят, что все это уже изучено и скинут умные статьи. А еще жду ссылок на русских поэтов-футуристов начала двадцатого века и их «Заумь», хехе. Шизоэфир закончен, всем спать. P.S. Лингвисты, правда, приходите и поясняйте. Мне интересно, а академического образования на тему у меня нет. Вы знаете больше меня, с радостью приму частичку знаний!