Вот еще стихи Наталии-Крандиевской блокадного времени * * * В кухне крыса пляшет с голоду, В темноте гремит кастрюлями. Не спугнуть её ни холодом, Ни холерою, ни пулями. Что беснуешься ты, старая? Здесь и корки не доищешься, Здесь давно уж злою карою, Сновиденьем стала пища вся. Иль со мною подружилась ты И в промерзшем этом здании Ждёшь спасения, как милости, Там, где теплится дыхание? Поздно, друг мой, догадалась я! И верна и невиновна ты. Только двое нас осталося — Сторожить пустые комнаты. <1941> * * * На стене объявление: «Срочно! На продукты меняю фасонный гроб Размер ходовой. Об условиях точно — Гулярная, девять». Наморщил лоб Гражданин в ушанке оленьей, Протер на морозе пенсне, Вынул блокнот, списал объявленье. Отметил: «справиться о цене». А баба, сама страшнее смерти, На ходу разворчалась: «Ишь, горе великое! Фасо-о-нный ещё им, сытые черти. На фанере ужо сволокут, погоди-ка». 1942 * * * Шаркнул выстрел. И дрожь по коже, Точно кнут обжёг. И смеётся в лицо прохожий: «Получай паек!» За девицей с тугим портфелем Старичок по панели Еле-еле бредет. «Мы на прошлой неделе Мурку съели, А теперь — этот вот...» Шевелится в портфеле И зловеще мяукает кот. Под ногами хрустят На снегу оконные стекла. Бабы мрачно, в ряд У пустого ларька стоят. «Что дают?» — «Говорят, Иждивенцам и детям — свекла». Зима 1941–1942