2⃣⤵️ Молчание За праздничные дни общество окончательно слетает с катушек. В промежутках между застольями оно хватается за смартфоны и, находясь за десятки и сотни километров от Магнитогорска, начинает советовать профессионалам, как правильно вести спасательную операцию. Вечером 2 января, на третий день спасательной операции, звонит журналист из издания, которое принято в политической среде считать излишне либеральным. Сообщает, что уже назавтра он соизволит приехать в Магнитогорск, чтобы написать объективный репортаж с места события о том, что и как здесь происходило. И он действительно приезжает, едва успевая к завершению спасательной операции. Репортаж, конечно же, вышел, слетевшее за праздничные дни с катушек общество повздыхало и начало шэрить и репостить. Четвертого января, в день моего рождения, общество не видит ничего зазорного в том, чтобы размещать поздравления в комментариях к фотографиям с места трагедии. Германа Грефа, предоставившего самолет для транспортировки в Москву Вани Фокина, предают анафеме. За то, что имеет самолет в то время, когда вся остальная страна с трудом наскребает на Lada Vesta. Спустя несколько дней это же общество едва не лишило магнитогорцев своих квартир. Те 76% семей, которые, несмотря на все страхи и увещевания, невзирая на произошедшую трагедию и гибель 39 своих соседей, твердо решили остаться жить дальше в уцелевших подъездах, оказались под информационным гнетом бездумных распространителей петиций. Общество вдруг решило, что оно лучше знает, как поступить. Общество вдруг решило, что оно страдает гораздо глубже тех, кто на самом деле столкнулся с этой трагедией. Общество вдруг решило, что необязательно быть - достаточно казаться. Что со всем этим делать? Что вообще со всем этим можно сделать? Молчание. Простить, отпустить и продолжать жить дальше. Надо жить дальше. Как-то жить... Дмитрий Федечкин