У КОЛИ ГЕРАСИМОВА ВЫХОДИТ КНИГА ПРО РУССКИЙ АНАРХИЗМНаконец-то я дождался того дня, когда могу смело написать, что моя книга про русский анархизм действительно выходит в
Individuum. И это не сон. Работа началась так давно, что мне трудно вспомнить, что было в начале (разумеется, безначалие!).
В этой книге я собрал, как мне кажется, все самые
влиятельные и все самые
безумные "-измы" русского анархизма:
— анархо-коммунизм (Кропоткин),
— анархо-гуманизм (Боровой),
— анархо-феминизм (Гольдман),
— мистический анархизм (Чулков, Вяч.Иванов, Карелин, Солонович, Долинин, Рубежанин),
— христианский анархизм и его "попутчики" (Толстой, Чертков, Булгаков, архимандрит Спиридон и даже Бердяев),
— пананархизм (братья Гордины), анархо-универсализм-интериндивидуализм (А. Гордин), инвентизм (В. Гордин),
— анархизм-биокосмизм (Святогор, Ярославский)
— неонигилизм (А. Андреев)
— анархо-синдикализм (Г. Максимов).
Бакунин проходит тенью сквозь всё повествование как гигант,заложивший фундамент для развития этих самых анархизм(ов).
Анархизм — это анархизм(ы). Даже в границах русской интеллектуальной культуры — это всё равно множество разных теорий. Конечно же, я не прошёл мимо других течений, которые по многим причинам не были представлены в протестной культуре России нач. — сер. XX в., но проросли в XXI в. Например,
анархо-примитивизм.
Анархо-индивидуализм в книге тоже есть, но в растворённой форме.
Я хотел отразить славную эпоху, когда идея
разрушить нафиг изменить политическое бытие России привело к тому, что а
нархисты,стремясь к разрушению, оказались в роли творцов. Одни изобретали
искусственный язык (где нет повелительного наклонения), другие требовали бессмертия и писали
стихи про анабиоз, третьи сотрудничали с психиатрическими больницами и создавали коммуны для
практики трудотерапии, четвёртые подружили анархистов с
театром и рыцарской культурой тамплиеров, пятые — вовсе
воскресили нигилизм, несмотря на разрушительную работу философии Ницше.
Конечно же must have: коммуны, вольные артели, ассоциации, профсоюзы и многочисленные формы взаимовыручки и поддержки.
Речь идёт о философской стороне анархизма в России. О том, как странно анархисты вписались в Серебряный век, в русский авангард, в русскую религиозную мысль и даже в академическую философию.
Как анархизм придумали, но не выдумали.Если вам удастся выцепить в книге мою личную историю, если вы поймёте, что за всем этим историко-философским нарративом есть я, пока что ещё живой Коля Герасимов, знайте — я это почувствую.
С издательством
Individuum меня познакомила
Ирина Юрьева, с которой мы вместе учились на философском факультете МГУ. Она пришла ко мне с идеей написать про "философский пароход," а я нагло предложил альтернативу — русский анархизм. Непонятно, набрался бы я смелости написать заявку для издательства или нет, но
Рома Королёв мне сказал: "
Да ты что?! Это как раз та самая тема! Предложи! Напиши, что у тебя по наработкам!".
Феликс Сандалов прочитал, и мы начали работать. Потом прочитал
Алексей Киселёв, и мы начали работать ещё сильнее. Потом вместе с прекрасными редакторами и
сотрудниками Individuum мы решили, что надо всё-таки поработать...ну ещё. Пилили-крошили-мастерили. Изначально текст был перегружен академизмом до такой степени, что никакая открытая форточка не смогла бы спасти положение. Выяснилось, что рассказывать про анархизм интересно — тот ещё труд. Без помощи
Олега Бочарникова и
Константина Митрошенкова я бы не справился. Когда мы закончили, то стало ясно, что нужен эксперт, который более всего знает анархизм с философской стороны. Мне повезло, что есть
Мария Рахманинова. Не помню, сколько часов Мария потратила на анализ и вычитку текста, но я точно знаю, что она исправила всё, что я бы хотел исправить, но к моменту завершения работы на книгой, я уже ничего исправлять не хотел. Потому что уже не мог. Потому что устал. Мария вовремя подставила товарищеское плечо. Книга создалась анархично — думаю, это правильно.
Неправильно — это когда не по любви.
