Доктор политических наук, профессор Игорь Скурлатов специально для для канала "Что делать". Субъектное понимание "классовой борьбы" Ранее отмечал, что широко используемые в современном политическом, научном, публицистическом и бытовом обиходе такие термины, как «народ», «капитализм», «социализм» и производных от них появились в десятилетия зарождения индустриального общества и тогда имели какое-то касательство к реалиям социальной жизни, но ныне жизнь изменилась, и эти термины полностью оторвались от реальности и стали бессодержательными и должны быть отброшены, как давно отброшены термины геоцентрической системы Птолемея. Примитивно-упрощенное «материалистическое понимание» общества и истории заменяется «субъектным». Но разве класс буржуазии не боролся с классом феодалов, свершал буржуазные революции? Разве крестьяне Разина и Пугачева не выступали против помещиков? Разве рабочие российских заводов не восставали против царизма? Но рассмотрим потоньше «структуру социальных революций». Да, самодостаточный горожанин-гражданин (=бюргеры, буржуа от корня «бург=город») бился с феодалом, этот исторический факт исследовал Гегель в «Феноменологии духа» (диалектика господина и раба), затем классики марксизма. Современные исследователи подчеркивают поведенческо-субъектные аспекты борьбы буржуа с феодалом. Классовое сознание, без коего нет класса, привносилось извне от гуманистических мыслителей и религиозных реформаторов. И не все буржуа вовлекались в борьбу, а разносословный «авангард», и классовая борьба определялась именно этим субъектно-пасссионарным авангардом. Аналогично «классовая борьба» пролетариата с буржуазией вдохновлялась идеями социализма-коммунизма, приносимыми извне в основном из «мелкобуржуазной» среды. Сам пролетариат не порождал пролетарского «классового сознания», а - или подвигался на стихийный бунт против замещающих их машин (луддиты), или довольствовался соглашательством с работодателем-капиталистом, удовлетворялся подачками (тред-юнионы). Вообще рабочим в массе была чужда субъектность, они не участвовали в «классовой борьбе» — см. замечательный роман Максима Горького «Мать», в котором в 1906 осмыслялся опыт выступления сормовских рабочих в 1902, и прототипом главного героя Павла Власова был сормовский рабочий Пётр Заломов. В романе показано, что Павел Власов не прост, а всей душой, как и Пётр Заломов, рвется к знанию, к субъектности. И то «классовое сознание», которое ему приносилось извне, он воспринимал как «своё». В Англии, например, авангардом пролетариата в движении чартистов выступали рабочие-ремонтники. Если луддисты разрушали машины, усматривая в них угрожающие их существованию объекты, то ремонтник относился к машине вполне по-субъектному как врач к больному. Естественно, ремонтник имел высокий заработок и обычно формировал «рабочую аристократию», сотрудничающую с капиталистом и буржуазным государством (ср. историю английского фабианства, лейборизма и т.п.), но часть шла в социалистическую революцию. Исток соцреализма — Павел Власов, в образе которого идеальное смыкалось с реальном. Спросят — а как же нищие крестьяне, разве они не подымались против угнетателей? Отвечу — нет! Нищие не восстают. Казаки-старообрядцы Разина и Пугачева тоже самодостаточные субъектники, восставшие против дворянства и бюрократии. Аналогично вели себя гуситы Яна Жижки, протестантский авангард Крестьянской войны в Германии, йомены Оливера Кромвеля, крестьянские самоуправленцы Пэн Бая и его преемника Мао Цзедуна. И Китайская Революция — это не проявление «классовой борьбы» рабочих или крестьян против капиталистов, а восстание низовой разносословной китайской субъектности, поддержанной китайским национальным капиталом и заимствовавшей извне марксистско-ленинское «классовое сознание», — против китайского компрадорства.