Destruction of the Father, 1974 \\ Louise Bourgeois
“the children grabbed him, the father and put him on the table and he became the food and they took him apart, dismembered him, ate him up and so he was liquidated the same way he liquidated his children.”
В проекте ‘My body is a Cage’ Броше использует женское тело как символ, ассоциируя его с белым фарфором и фаянсом, отражая его красоту и хрупкость. В молочных керамических формах Броше видит ту же полуматовую, завораживающую поверхность, которую хочется трогать и гладить, но с особой осторожностью. Процесс преображения и приобретения человеческого обличия стал основой экспозиции. Причем по мере «очеловечивания» формы веревки затягиваются все туже. Следы от кружевного белья на поверхности сосудов похожи на отпечатки на живой коже, служат напоминанием о телесности и интимности, а также об уязвимости человеческого тела.
«Тело — моя клетка, но внутри этой клетки есть место для абсолютной свободы, которая неизбежно вырвется вовне и взлетит», – утверждает Аннушка Броше.