Если «арабскую весну» можно считать «могильщицей» однополярного мира, то нынешняя «сирийская зима» -- первый серьезный кризис мира многополярного. В начале десятых (на примере Каддафи, но не только) «демократии» наглядно продемонстрировали «автократиям» невозможность получения сколько-нибудь долгосрочных гарантий. Сегодня турецкая и катарская «автократии», уже не довольствуясь ролью подносчиков медийных и финансовых «снарядов» (как это было в 2011-2012 годах), стали основными бенефициарами атаки на асадовскую (но не только) «автократию». При этом ссылки Анкары на асадовское невнимание к народу – не просто использование демократической риторики для маскировки обыкновенного имперского реваншизма. Как и аллюзия воспетого Эрдоганом «марша оппозиции» на пригожинский «марш справедливости» -- не только в том, что протурецкие группировки «огнем и мечом» прошлись как раз по местам боевой (и коммерческой) славы ЧВК «Вагнер». Похоже, в намечающейся схватке «автократий» более эффективными оказываются менее бюрократизированные и централизованные (да простится нам такой политический оксюморон) Либо – обладающие не ограниченным (ни географически, ни интеллектуально, ни санкционно) доступом к ресурсам, которые позволяют и оказывать геополитическое (а то и военное) давление на конкурентов, и поддерживать благосостояние своего населения на уровне, гарантирующем от сколько-нибудь чувствительной для стабильности режима конфронтации между ключевыми социальными/этническими/религиозными группами. Обеспечение одновременно политической и экономической мобильности – скорее идеальный сценарий. Оптимальный -- ослабление политических «гаек» в условиях экономического «сжатия» (например, из-за ресурсного дефицита) или, наоборот, полный отказ от экспроприационных и/или дирижистских подходов при сохранении абсолютного политико-идеологического контроля над общественными процессами. Отсутствие какой-либо «либерализации» и в политике, и в экономике – наихудшая из «автократических» комбинаций. Что, собственно, и доказал на своем примере Асад.