Сегодня в альбоме Льва Горнунга с автографами поэтов увидел подлинный листок 31-го года (на 10-летие расстрела Николая Гумилёва?) с дописанным (?) стихотворением Ахматовой июля 1921-го, начинающееся строками: Не бывать тебе в живых... . Дело в том, что я не знал о том, что на оборотной стороне этого листка и стихотворение Мандельштама (известного в узких кругах путешественника): Дайте Тютчеву стрекозу! До сих пор, кстати, не подтверждена и не опровергнута версия не дошедшей телеграммы от Ильича, но не суть. А та ведь заключается же в другом, в доносительстве с призывом к расстрелу "контрреволюционного поэта", что в те годы было легко провернуть. С этим я вспомнил, что Карл Бехгофер (редактор и постоянный колумнист социалистического лондонского еженедельника «New Age») в своих заметках о путешествии в Москву и по Волге за август-сентябрь 1921-го года писал об известии о расстреле так: «One evening, a little later, I discovered a cafe in the town called "The Cafe of the Imaginists," where I met, among others, Yessenin and Mariengov. These told me the terrible news that Gumilev had just been shot in Petrograd, together with sixty other people, including thirteen women, on some charge, which seemed to be mostly false, of forming a conspiracy with the Finnish and American Secret Services. Gumilev is the first Russian poet to have been executed by the Bolshevists. I found that Yessenin and Mariengov were living quite comfortably in Moscow — comfortably, that is to say, according to present standards there. A little time ago they published a proclamation "mobilizing" all writers and artists to protest against the Bolshevist control of literature. For the publication of this appeal they were both put in prison. Released soon afterwards, they posted up a "demobilization" order, for which offence they were promptly sent back to prison, but, as they explained to me, going to prison means nothing nowadays in Russia». Здесь скорее любопытно, что реакция на известие соседствует с примечанием о "living quite comfortably" тех, кто об этом же и сообщил по официальным в общем-то источникам, хотя об их комфортной жизни тех лет говорить возможно скорее с сильной натяжкой. Но ведь судьба Сергея Есенина известна, хотя тайна вокруг его (само)убийства до сих пор в плену как некоторых спекуляций, так и наивного романтического образа "рано ушедшего поэта".