Возникла дискуссия о "террористах на курской земле" и сирийском опыте. Лично я считаю, что сирийский опыт пошел исключительно во вред. Если мы готовились воевать (а судя по началу СВО, мы должны были готовиться), то опыт прокси-войны с легендарными "ихтамнетами" силами советников в штабах нам был не только не полезен, но и вреден. Сирийская компания породила целую плеяду военноначальников, искренне уверенных в своём интеллектуальном превосходстве перед которым боевики разбегаются по пустыне. А если не разбегаются, то всё из-за глупых и трусливых сирийцев, которые почему-то отказываются идти в атаку, хотя артиллерия там всё обработала. Авиация, сверхконцентрация артиллерии, езда колоннами, полевые лагеря максимально компактно, отвратительная связь, информационное освещение (легендарные бегущие боевики при виде российских самолётов). Ничего из этого не было применено в СВО. Колонны горели, самолёты сбивали, вся страна дружно ржала над сводками про 400 уничтоженных националистов. Каким ценным полигоном была Сирия для обкатки вооружения? Советских буханок для эвакуации раненных или по расконсервации Мотолыг? В почти глобальной войне нужным оказался развёрнутый в три смены "Уралвагонзавод". Из сирийского опыта можно было вытащить что-то ценное, в частности, первое массовое применение БПЛА. Разведкой и сбросами противник тогда занимался во всю. Но и тут, до самого начала СВО была искренняя уверенность, что с дронами в армии всё в порядке. Сирия была нужна для возвращения нашей страны в регион. И мы не только вернулись и удержались, мы перед СВО создали такой баланс интересов, что уже 8 лет Турция по сути является нашим союзником. Впервые во всей российской истории удалось такое. И вот здесь Сирия стала незаменимым козырем.