🐉🐉🐉𝑮𝑼𝑰𝑳𝑻𝒀 𝑶𝑹 𝑰𝑵𝑵𝑶𝑪𝑬𝑵𝑻?
Он вдыхает пыльный воздух, легкие забыли значение для них того “чистого“ кислорода. Тот мрак, окруживший его и ставший ему тем самым неосязаемым другом и зловещим страхом, впитался в кожу, заставляя содрогаться от колющей боли под ней. Какого жить там, на гребаной свободе и дышать лживым ветром с редкими частичками несправедливости. Где та притворная вольность приторно-сладких речей? Они давно сгнили под вашими ногами, растоптав их, будто не причастны к ним никоим образом. Но это все обман.
Такие редкие лучи солнца вовсе не грели, их свет не был ярким. А были ли они вообще?… Или же это все рисует его воображение? Это солнце над головой потеряло прежние краски. Теперь серость стен переходит невидимые границы.
В легких осел пепел вранья, впитавшийся внутрь, как губкой. Кашель не поможет избавиться от него, каждый вдох отдается болью в грудной клетке, разливающийся внутри черной жидкостью, что перемещалась с кровью и течет в одном потоке с ней по венам. Холодные руки обдает тремор, а жуткие мысли с резкой скоростью заменяют друг друга. В каменных стенах, откуда нет выхода и вряд ли появится, прогорать короткой спичкой будет невозможно. Мороз обязательно потушит пламень, зароет надежды на 2 метра под землей, теряя огонь навсегда.
Тихое шептание пересохших губ, чей голос навсегда утерял свою душу, доносится нечетко. Слова смешиваются в одну непонятную картину сумасшедшего. Едва уловимый пар, исходящий от Регулуса при дыхании, растворяется в воздухе и навсегда теряется там. Он поднимает темно-голубые глаза, когда к камере подходит один из охранников и грубо произносит его имя. Оно стало таким чуждым в устах людей. Ненастоящим.
— Здравствуйте, господин Блэк. Я Аврор Руфус Скримджер, надеюсь, Вы меня помните. Мне нужно с Вами поговорить.
— Да-да. О чем же?
Руфус протягивает через решетку какой-то конверт, а юноша встает на ледяной пол оголенными стопами и подходит к нему. Он протягивает дрожащую руку, мысленно сравнивая свой серо-трупный цвет кожи с насыщенным оттенком живого человека. Как давно он здесь? Почему у них столь радикальные отличия?.. Арктурус делает вдох и цепляется за грубоватую бумагу. Дрожащими пальцами нащупывает колдографии и сжимает челюсть, закидывая голову назад.
— Регулус, Вы понимаете, о чем я говорю?
— Да… Еще как понимаю.
— Ну, раз Вы и сами все понимаете, то давайте говорить начистоту, очевидно, что Вы страдаете от того, что Вы находитесь в числе Пожирателей Смерти…
— А кто Вам сказал, что я страдаю, Министр? Я этим наслаждаюсь!
— Правда? Расскажите об этом?
— Ах, Министр, я бы с радостью, но боюсь уже не успею…
— Почему? У нас целая вечность, — и узник не сдерживается и смеется прямиком в лицо волшебнику напротив. Блэк сжимает сталь решеток в руках, а вдоль них течет неосязаемый ток, проходящий от конечностей до головного мозга. Безжизненный взгляд устремляется на гостя, а затем отходит на несколько шагов назад.
— У Вас, может быть, и есть, а у меня — нет.
— Я не понимаю, о чем Вы, мистер Блэк, — с нескрываемой насмешкой произнес Министр. Он ведь даже не догадывается о дальнейших действиях, но время покажет, кто был прав.
— Сейчас поймете…
И уже Регулус с красноречивой улыбкой вынимает из рукава волшебную палочку, что ранее была потеряна Руфусом. Как жаль, что он не может видеть своего лица! Оно одновременно отражает страх, удивление и… восхищение? О да, это именно восхищение.
— Видите ли, Вы не потеряли свою палочку… Я ее украл!
А ведь под носом провернулась такая схема! Как же люди слепы. Смахивают все на собственную неряшливость, а стоило бы на глупость. Сколько лет не было практики в магии? Год? Два? А, может, и того больше. Но всего лишь триумфальное заклятие, сказанное полушепотом, оказалось отточенный до невозможности правильным. Заключенный впал бы во фрустрацию, если бы это не получилось с первого раза! Но до разочарования далеко. Очень далеко.
Империо из всей запретной тройки было самым интересным заклинанием. Манящим использовать то раз за разом, дабы овладеть разумом любого мага.
