ПЕТЕРБУРГ ВЕСЕЛИТСЯ Три часа ночи… Публика прибывает в бар; все столики и высокие табуреты перед прилавком заняты кавалерами и дамами «несомненного поведения» в огромных шляпах. Повсюду бутылки шампанского и стаканы с «американскими» напитками, очень напоминающими зубной эликсир. Из залы ресторана доносится бравурная полька румынского оркестра, но она заглушается гулом непринужденных разговоров и хохотом приходящей все в более и более веселое настроение публики. - Откуда вы сюда приехали?.. – справляется молодой человек у хорошенькой брюнетки в умопомрачительном серебряном туалете и с лорнетом, пользоваться которым она, впрочем, еще не научилась. - Была в цирке, потом ужинала у «Медведя», в кабинете… - А я был в оперетке и ужинал у Кюба в общем зале… - Федя, Аким, Максим!.. – кричат из соседней комнаты не совсем твердые голоса. – Тащите нам самые большие стаканы с самыми крепкими напитками!.. - Чего вы на меня уставились? – обращается мрачного вида господин к своему соседу, который с трудом сохраняет равновесие на табурете. - Имею для этого основательную причину! - Какую?.. - Никогда не видел такой противной морды!.. - Попрошу выбирать подходящие выражения!.. - Мне кажется, что я уже выбрал самые подходящие!.. Оба готовы бросится друг на друга с кулаками, но руки и ноги не повинуются. - Вася, пойдем говорить по телефону с макаронной фабрикой… - Зачем? - Я всегда в пятом часу утра привык разговаривать с макаронной фабрикой или с паровой прачечной. Там ужасно ругаются!.. Превесело!.. Поддерживая друг друга, направляются к телефону. - Поедем к цыганам на автомобиле! – говорит старик в смокинге, уткнувшись мокрыми от шампанского усами в плечо испанки из загородного сада. - Вызываю вас на дуэль!.. – раздается голос. – Завтра пришлю секундантов! Вот вам десяток моих визитных карточек!.. Чье-то грузное тело сползает с дивана на пол. - Убарился, - с сожалением замечает некто, беспомощно ухватившийся за косяк двери, но еще удерживающийся на ногах. Бар закрывается. «Петербургская газета», №2, 1909 год Газетная пыль