Как и предполагалось ранее, Москве пока не удается реализовать свои намерения стать посредником в нынешнем палестино-израильском конфликте, в первую очередь, из-за позиции Израиля, который дал понять, что Россия могла помочь ему избежать атаки ХАМАС, но не сделала этого. Такой подход израильской стороны свидетельствует о том, что в дальнейшем она вполне может предъявить нам более предметные претензии в указанном плане и сопроводить их какими-то неприятными для нас действиями. Но, как видим, и палестинцы не спешат видеть РФ посредником, несмотря на то, что Владимир Путин прямо встал на сторону ХАМАС, потому как видят, что Россия, будучи увязшей в СВО, стремительно теряет свое влияние в регионе, да и в целом свой вес на международной арене. Но, отдать должное руководству нашего государства, оно не впало в уныние от вышеуказанного и продолжает стараться попасть в пул посредников, очевидно, понимая, что это позволило бы ему избежать в дальнейшем упомянутых возможных претензий со стороны Израиля. Для этого В.Путин скорректировал предыдущую российскую позицию, заявив, что Израиль подвергся беспрецедентной по жестокости атаке и имеет право на защиту. Мы также предложили проект резолюции СБ ООН по палестино-израильскому конфликту. Ну а далее, В.Путин заявил, что блокада Газы схожа с блокадой Ленинграда, что вызвало позитивную реакцию ХАМАС с благодарностью в наш адрес за усилия, направленные на "прекращение варварской сионистской агрессии". Что-то подсказывает, что в итоге вряд ли нам удастся попасть в число посредников в палестино-израильском конфликте, по крайней мере, играть там ведущую роль в миротворческом процессе, в первую очередь, из-за усугубляющихся для нас проблем, связанных с ведением нами СВО, что не является секретом ни для кого в мире. Да и сам Израиль еще явно далек от мыслей о возможном реальном урегулировании конфликта, продолжая мощно атаковать Сектор Газа с воздуха. Кроме того, он стал наносить удары по территориям соседних арабских стран, откуда чувствует угрозы своей безопасности,  в частности по объектам в Сирии, одном из немногих наших союзников, за которого нам, нельзя исключать, может даже придется "вписаться", если вдруг возникнет угроза устойчивости позиций тамошней власти. А такой вариант вполне может стать реальностью. По крайней мере, пока видны только предпосылки для разрастания палестино-израильского конфликта за пределы территорий его непосредственных участников, возможные сценарии чего выглядят один пессимистичнее другого. Вопрос для нас теперь заключается, в основном, в том, сможет ли Кремль отстоять российские интересы в регионе, по каким бы жестким вариантам не развивалась там ситуация?