«Я, генерал Корнилов, сын казака-крестьянина, заявляю всем и каждому, что мне лично ничего не надо, кроме сохранения Великой России, и клянусь довести народ путем победы над врагом до Учредительного собрания, на котором он сам решит свои судьбы и выберет уклад своей новой государственной жизни. Предать же Россию в руки ее исконного врага - германского племени и сделать русский народ рабами немцев я не в силах и предпочитаю умереть на поле чести и брани, чтобы не видеть позора и срама русской земли…»
Марш Корниловского Полка. Текст создан в 1918-м году прапорщиком Александром Порфирьевичем Кривошеевым. Капитан Игнатьев сочинил для неё музыку на основе сербской народной песни «Кто Отчизну свою любит». По данной ссылке песня исполняется хором «Валаам».
Был темен, мрачен бор сосновый; Трещал костер, огонь пылал, И в мраке свет его багровый Злодеев лица озарял. В зловещем сумраке тумана, От мира спящего вдали, Рабы насилья и обмана Тела истерзанные жгли. Вперялись в тьму злодеев очи: В немом присутствии беды, Спешил убийца в мраке ночи Стереть кровавые следы. Не дрогнула рука злодея, Не возмутился он душой, И пали в славу иудея Отец и Отрок дорогой. Во всей Руси благословенной Не отыскалось никого, Чтоб удержать удар презренный, В тот миг направленный в Него. И умер Он, как был великий, Державно кроткий, всеблагой. Перед глазами банды дикой, Кипевшей местью и враждой. Пучина гнусных злодеяний Была бессильна осквернить Минуты царственных страданий, И слез, которых не забыть. Одни с молитвами своими, С великой правдой на челе, Они ушли от нас святыми, Как жили с нами на земле. Пройдут века, ночные тени Разгонит светлая заря, И мы склонимся на колени К ногам Державного Царя. Забудет Русь свои печали, Кровавых распрей времена, Но сохранят веков скрижали Святых Страдальцев Имена. На месте том, где люди злые Сжигали Тех, Кто святы нам, Поднимет главы золотые Победоносный Божий Храм. И, Русь с небес благословляя, Восстанет Образ неземной Царя-Страдальца Николая С Его замученной Семьей.
Не выдаст моя кобылица. Не лопнет подпруга седла. Дымится в Задонье, курится Седая февральская мгла. Встает за могилой могила. Темнеет калмыцкая твердь, И где-то правее - Корнилов, В метелях идущий на смерть. Запомним, запомним до гроба Жестокую юность свою, Дымящийся гребень сугроба, Победу и гибель в бою, Тоску безысходную гона, Тревоги в морозных ночах Да блеск тускловатый погона На хрупких, на детских плечах. Мы отдали все, что имели, Тебе, восемнадцатый год, Твоей азиатской метели Степной - за Россию - поход.
«Наши дети, внуки не будут в состоянии даже представить себе ту Россию, в которой мы когда-то жили, которую мы не ценили, не понимали, - всю эту мощь, сложность, богатство, счастье… Что же с ней сделали? Заплатили за свержение домоправителя полным разгромом буквально всего дома и неслыханным братоубийством, всем тем кошмарно-кровавым балаганом, чудовищные последствия которого неисчислимы… Планетарный же злодей, осененный знаменем с издевательским призывом к свободе, братству, равенству, высоко сидел на шее русского «дикаря» и призывал в грязь топтать совесть, стыд, любовь, милосердие…»