Часто кажется мне, это было вчера, иногда — это просто приснилось, а порой, как сегодня, я встану с утра, только чувствую, сердце забилось… Ну вот, опять стихами заговорил. А ведь всего лишь хотел сказ… Я хо… См… Лучше вы новый текст прочтите. Осень 1992-го Осенью 1992-го я не мог уехать из Одессы, Оказался без денег — Щипанули на той барахолке, Где все торговали книгами, винилом, А ещё меняли доллары на купоны, Вот и я пошёл туда менять свои доллары, Сколько было, А потом увлёкся винилом, Помню, что держал в руках Velvet Underground, И пока болтал с продавцом, Всю наличность из кармана прикарманили. А это был тёплый октябрь, И улицы были усыпаны каштанами, Помню, шли по бульвару с Хлоей Виан, И каштаны лопались под ногами, Или не лопались, разве такое возможно, Конечно, такое не возможно. Скажи: «Каштан», и в этом странном слове Услышишь кашу, шутку и штаны, Наташа там смешную кошку ловит, И веселимся мы. Но танк грохочет, гусеницы с лязгом Всё ближе, ближе, где-то за углом, А мы привыкли к нежности и ласкам, А жизнь идёт на слом, Но — позже, не сейчас, сейчас — каштаны, И солнце жжёт сквозь жёлтые листы, Уходим по бульвару в никуда мы, Как тени я и ты. Осенью 1992-го я не мог уехать из Одессы, Деньги мне выслал Лёха — На почтамте их обменяли по грабительскому курсу 500 рублей на 500 купонов, А на барахолке меняли, кажется, пять к одному, Но пришлось брать что дают, Однако возникла иная проблема — В кассе на вокзале не было билетов! У спекулянтов покупать не хотел И двинул пёхом от вокзала По Пушкинской, эх, по Пушкинской, Пушкин, Пушкин, ты да я — Дисфункциональная семья. Вдруг встретил Корнея, он сказал: «Дельфин, пойдём покурим дядю!» И мы пошли и накурились. Ускользает, ускользает Всё чего мы жили для. Созревает, созревает На Фонтане конопля. Улетает, улетает Дым за облаком седым, В синем небе застревает, Не тудым и не сюдым. Вдруг стянуло горло туго, Как верёвочной петлёй. Что закашлялась, подруга? Ночь пропахла коноплёй. Осенью 1992-го я не мог уехать из Одессы, Потому что влюбился в Хлою, У меня в груди зацвела белая лилия, Вечерело, занималась утренняя заря, Вечерело, занималась утренняя заря, Вечерело, занималась утренняя заря, Вечерело, занималась утренняя заря, И ночевать нам было негде, Сложный квартирный вопрос, Но кто-то всё же пустил нас в свой дом, Проводил в комнату с низким потолком, И мы спали на кровати без простыни, Под сладко пахнущим одеялом, И там было много кошек, У меня началась страшная аллергия, И я совершенно не мог целоваться, Только чихал и чихал. Только вскочили с дивана протёртого — Нас никого уже нет. Осень две тысячи двадцать четвёртого, Свист от российских ракет. Вспыхнули искрами в доме пустом они — Тени в раю прошлых дней. Лёха растаял как облако в Лондоне, В море растёкся Корней. Где вы, друзья? Но таинственен путь теней. Где я? Во время войны. Бьёт беспилотник в квартиру, и люди в ней Заживо погребены. Воздух вдыхаю — как горечи корень пью, Боль ощущая везде. Если б вернуться в Одессу той осенью, Всё бы по новому сде… …Мы шли по бульвару вдоль трамвайных путей, И каштаны лопались под ногами, Или не лопались, разве такое возможно, Конечно, такое не возможно. —— Пожалуйста, порекомендуй этот канал добрым людям да и сам*а подпишись: @poetdelfinov