New Deal. Новый нацпроект "Оборонка" Выбор Белоусова министром обороны – одно из редких содержательных назначений в последние годы в Системе РФ. Под руководством связки Мантуров-Белоусов оборонная промышленность, по сути, превращается в необъявленный нацпроект. Фактически это означает New Deal – новый экономический курс вокруг которого будет выстраиваться экономика России. Это наш недвусмысленный ответ на strategy of deliberate ambiguity (стратегию преднамеренной неопределённости) Запада, с помощью которой он хочет запутать сам себя. Логика назначения Белоусова абсолютна прагматична. Кандидатуры Дюмина, а на раннем этапе и других фигур, вроде Рогозина и того же Мантурова были отвергнуты, другим не хватило аппаратного веса. Дюмин не стал бы чисто гражданским министром, Рогозин занялся бы увеличением политического капитала, а Мантуров слишком связан с ОПК и главным производителем вооружения – Ростехом. В результате расчищать авгиевые конюшни из пластов проблем будет экономист-дирижист у которого выстроены отношения как с группой Ковальчуков-Кириенко, с Чемезовым, так и с партией "Совбеза". Поиск драйвера экономического роста РФ завершился. Грааль обретён – оборонка будет сердцевиной российского процветания и суверенитета. В ноябре 23 г Белоусов разъяснил, что ОПК растет высокими темпами и тянет за собой по 5–7% в месяц смежные отрасли — металлургию, химию, а также сектора, которые обеспечивают импортозамещение, в т.ч. производство оборудования, машиностроение, товаров длительного пользования для населения. Доля ОПК уже больше 5% в ВВП. В планах достичь 10% - не меньше, чем нефтегаз. МОРФ Шойгу был тормозом на пути развития военной экономики. И дело не в "семейной" злокозненности экс-министра или особой коррупционности его окружения, а в отсутствие экономического видения у команды Шойгу. По многим вопросам – формирование ТЗ, определение приоритетных направлений, взаимодействие с промышленностью – остались подходы из советской нерыночной системы, а от учёта межотраслевого баланса отмахивались как от магического заклинания. На все замечания был ответ – мы про безопасность, а по экономике обращайтесь в правительство. При этом, закрывая потребности СВО, роль Министерства обороны как главного заказчика ОПК выросло в разы. В условиях санкций и активной работы США с 2014 г по выбиванию российской продукции с рынка вооружений затруднился, а по некоторым направлениям снизился экспорт. Роль военного приёмщика стала не соответствовать новым реалиям. Модель, когда ОПК рассматривался как вендинговый автомат – выбираешь нужный товар и нажимаешь кнопку, стала нести стратегические риски. Кроме того, финансовое обеспечение контрактов запаздывало по времени, иногда очень существенно. При такой политике рано или поздно наступил бы кризис неплатежей и оборонка лопнула бы как мыльный пузырь, надорвавшись в хроническом недоинвестировании. В этой связи задачи Белоусова заключаются в следующем: 1. Реформировать гособоронзаказ. Сделать из МО современного заказчика, перевести хотелки военных на адекватный экономический язык и переделать их в долгосрочные планы 2. Организовать сбалансированные отношения между МО и ОПК, совместно определив программу развития 3. Создать структуру, по аналогии с DARPA, которая будет выявлять перспективы, разрабатывать и и внедрять военные инновации. Стоит отметить, что разделение МО на гражданскую и военную части уже произошло де-факто осенью 22 г. Тогда Генштаб получил автономию от Фрунзенской набережной в принятии военных решений и постепенно её увеличивал, а с июля 23 г, после путча Пригожина, практически все решения принимаются в Ставке в Ростове. НГШ при этом работал напрямую с Верховным главнокомандующим. В этом плане Белоусову не придётся ничего менять, а скорее институционализировать текущую конфигурацию. Задачи, поставленные перед новым главой военного ведомства, грандиозны и станет ли он реформатором Макнамарой или деструктором Сердюковым мы увидим через несколько месяцев.