Кажется, вы уже знаете, что произошло. Шиля. Шилечка. Михаил Эммануилович. Мы все крупно облажались. Он выглядел таким самостоятельным и мужественным, что и в голову не могло прийти, что ему нужна помощь. Ну что я полезу, он взрослый дядька, заслуженный артист. Но можно было понять, догадаться. По тому, как Миша сам очень стеснялся давать советы. Каким он был предупредительным, деликатным. Перед "солëным" анекдотом он всегда предупреждал: "я же всë-таки духовик". И смеялся - хриповато и сочно, как играл. Он был природный комик. Мы играли "Историю солдата", и каждый рассказывал сказку. Шиля взял басню Крылова "Квартет". Неизменной осталась только первая фраза. Почти. Остальное - своими словами. Шиля представлял нас: "Осëл, козëл..." Показывал на Аську: "...красавица мартышка..". Делал застенчивый книксен: "И косолапый мишка!". Смеялся, довольный, и оглядывал нас, вдруг мы обиделись. Миша так точно и сразу попал в образ Дедушки в "Пете и Волке". Он даже по-стариковски забывал мотивчик. "А если из лесу придëт волк, что тогда?" - абсолютно искренне сердился Миша, слегка шепелявя. "Ты ведь знаешь, я духовик. У нас всë жëстко. Мне в духовом училище дали по морде и сломали зуб. Я не скажу, кто". Миша говорил об этом, словно подрался он вчера. На самом деле он оставался мальчишкой. В нерве, суете репетиции он вдруг подозвал меня и тихо сказал: "Ну что ты так переживаешь? В результате ведь всë будет охуенно!". На концерте, когда завязывалась финальная кульминация, Миша повернулся ко мне, плотоядно улыбнулся и произнëс одними губами: "я же говорил! О-ХУ-ЕН-НО!". И впился в контр-фагот. "На контр-фаготе я играю хорошо только две нижние октавы, выше - надо звать специалиста". Миша уважительно кивал в сторону воображаемого Славы Кострыкина. Шиля не был носителем духовой "болезни солиста". Он уважал и продвигал своих коллег, мог легко уступить первую партию молоденькой девочке, которой было интересно впервые сыграть соло в "Прометее" Бетховена. Однажды Миша давал мастер-класс в Молодëжке. "Поразительно, они все могут легко играть первую дудку. В любом оркестре! Как вырос уровень по сравнению с нами!". Но я, честно говоря, мало знаю музыкантов мишиного уровня. Кто так естественно вписывается в любой стиль, встраивается в любой ансамбль. Я не знаю, кого теперь звать в Персимфанс. Наверное, тех, кого звал сам Шиля. Миша любил музыку до слëз. Удивительно, как близко были слëзы у такого внушительного мужчины. Если бы мы сказали вслух, как Шиля дорог нам, он был бы очень, очень смущëн. Теперь остаëтся признаваться в этом друг другу. Прощание с Мишей Шиленковым состоится в фойе БЗК 22-го января, в 11:00. @ Г.Кротенко