У американского историка культуры Пола Фассела был хороший термин для описания «старичков» или кефалов в терминах данного канала. В своей книге «Класс: Путеводитель по статусной системе Америки» на вершину социальной пирамиды Фассел помещает незримый высший класс (top-out-of-sight) или класс, предпочитающий скрываться (the class in hiding). Причем из поля зрения и пристального анализа исчезли не только чьи-то дома или какие-то отдельные персоны. Сам этот класс демонстрирует склонность ускользать от приземленных калькуляций социологов, маркетологов и анкетеров. Его не изучают, ибо он буквально вне поля зрения — незрим, и анкета, которую кто-либо осмелится предложить представителю этого класса, с большой вероятностью будет презрительно скомкана и брошена на пол. По Фасселу, предыдущая ступень пирамиды – просто высший класс имеет два принципиальных отличия от описываемого слоя. Во-первых, хотя он и наследует существенную часть своих денег, немало он и зарабатывает, обычно какой-то приятной, не слишком обременительной работой, без каковой он ощутил бы скуку или даже неловкость. Частенько они зарабатывают деньги, контролируя банки или корпорации с долгой историей, серьезные исследовательские структуры (think tanks), фонды и занимаясь вопросами, связанными с деятельностью старейших университетов, Совета по международным отношениям, Ассоциации внешней политики, Комитета экономического развития и т.п., а также деятельностью исполнительной ветви федеральной власти, а подчас — и Конгресса США. Во-вторых, в отличие от заоблачной незримой верхушки, высший класс вполне видим, причем демонстративно. Иными словами, исчезнувшая из поля зрения верхушка выскользнула из вебленовской схемы показного потребления, оставив простой высший класс выполнять роль, которую прежде выполняла сама. Утверждать, что если в современном государстве нет своего top-out-of-sight класса, то его высший класс находится под влияние чужого было бы смело, поэтому стоит ограничиться описанием факторов, которые делают такую ситуацию возможной. Прежде всего нужно отметить, что «старички» наследуют не только и не сколько экономический капитал (который для приземлённых калькуляций может быть записан на кого-то другого), сколько социальный – место в паутинообразной системе связей. Таким образом, недавно вошедшие в высший класс семьи вынуждены встраиваться в чужую систему. А если речь идёт о государстве-акефалии в пока ещё глобализованном мире, то эта система неизбежно будет иностранной. Своих-то «старичков» в лучшем случае выгнали в Париж. Кроме того, по Фасселу, представители всех ярусов пирамиды, за исключением верхушки и дна, ревностно стремятся поддерживать образ не ниже своего реального статуса, что отражает подсознательные опасения его потери. Демонстративное потребление новорожденного высшего класса, которое проявляется, например, в интерьерах стиля «цыганское барокко» является ярким проявлением такого страха. Но, с другой стороны, уверенность старых денег вовсе не говорит об их беспечности – хищник знает цену своего положения, помнит как его достиг и к чему, скорее всего, приведёт его потеря. Вероятно, поведение непуганного дурака, столь типичное для акефала есть либо бравирование, либо следствие работы механизма психологической защиты – человек вытащил счастливый билет и предпочитает не думать о хрупкости своего положения.