На днях суд в Грозном приговорил жителя Волгограда Никиту Журавеля к 3,5 годам колонии общего режима. Его признали виновным по двум статьям Уголовного кодекса РФ: об оскорблении чувств верующих и хулиганстве по мотивам религиозной ненависти. Хулиганил Журавель, как все наверняка помнят, путем сожжения Корана. Адвокат Журавеля после суда заявила, что сторона защиты будет обжаловать приговор. По ее словам, законность и обоснованность решения суда должна оценить судебная коллегия по уголовным делам. Мы не знаем всех тонкостей дела. Не знаем, на чем строила свою стратегию защиты адвокат. Но есть версия, что Никита Журавель сжег не сам Коран. Дело в тонкостях святой книги ислама. Пишут, что по мнению теологов, адек­ват­ный перевод Корана по определению не­воз­мо­жен, потому что любой переводной текст — «это речь творения, которая не может срав­нить­ся с Ре­чью самого Алла­ха». Поэтому любой перевод называют «смысловым переводом» или «переводом с комментария­ми», и соответственно, он может существенно отличаться по смыслу от оригинала в зависимости от течения ислама, к которому принадлежит переводчик. И по ряду мнений, сжег Журавель новый смысловой перевод Корана, выполненный на основе толкования священной книги мусульман под названием «Свет священного Корана» (Разъяснения и толкования). И этот самый «Свет священного Корана» внесен Министерством юстиции РФ в список экстремистских материалов. На каком основании суд приравнял перевод некоего толкования к самому Корану, мы не знаем. Но будем надеяться, что апелляция разберется и примет законное решение. Потому что может так статься, что решением судьи Никита Журавель осужден на 3,5 года за сожжение не Корана, а экстремистской литературы. Мне лично далеко не симпатичен сам Журавель. И тем, что сжигал Коран и сам наверняка не понимал, что это не тот Коран, который святая книга для всех мусульман, а книга, внесенная в перечень экстремистской литературы Минюстом РФ. Вместе с тем мне кажется неправильным, когда мужчина, русский приносит извинения на камеру из страха быть избитым или даже убитым или в надежде получить более мягкое наказание. Он опозорил себя первый раз, когда совершил преступление. Второй раз — когда извинялся. Совершил преступление — неси ответственность. Не юли. Не извиняйся. В раскаяние я бы поверил, если бы не видел кадры его избиения перед этим самым раскаянием. Так вот, я пишу про задержание, избиение и осуждение Журавеля, не потому что я за него, а потому что я за закон. За закон Российской Федерации, который должен быть выше всех, и все без исключения, на всей территории страны должны его выполнять.