Мир, гамарджоба

— Когда запуски были, нас всех по команде будили, часа в 3 ночи, например, всех в поезд и пиздык — на сто километров от части. — Андрей хлопнул в ладоши и продолжил, — и бывает в этом вагоне, посреди поля, 200 вонючих немытых солдат трое суток сидят. Посрать, ­— Андрей тычит пальцев в стекло, — в поле. Пожрать, — Андрей разводит руками, — А нехуй жрать. Поспать — только сидя. И вот сидишь ты такой, среди толпы таких же грязных, голодных ребят и ждёшь пока на полигоне ракету пустят. А потом смотришь — зарево над горизонтом — красиво.

— А чего вас увозили? — Спрашиваю я.

— Да чёрт его знает, — пожимает плечами солдат, — то ли радиация, то ли просто не хотели, чтобы мы близко всё видели, что да как.

— А однажды знаешь, — Андрей, чуть ли не подпрыгивает, — у ракет есть отделяемая часть. Так вот она однажды отделилась, значит, и ёбнулась прям на котельную — метрах в тридцати от казарм. Так и лежала до конца моей службы, и я думаю, ещё не один год там пролежит. Я смотрю на Андрея и пытаюсь понять, врёт он мне или всё это правда. И не понимаю.

Вспоминаю рассказы знакомых о секретных бункерах и оборотнях в подвалах казарм. У Андрея оборотней нет, зато есть офицер, который выпил ведро ракетного топлива на спор, а потом месяц лежал «на больничке» и ещё один, который неожиданно проникся тяготами срочной армейской службы и целый месяц выполнял вместе со срочниками все нормативы, а потом и вовсе уволился из армии.

— А ещё у меня в дембельском альбоме фотка есть, где я в генеральской форме, а генерал в моей.

— Покажи, — не выдержал я.

— Не могу, — замялся Андрей, — он у меня на флешке только.

— Курск, ­— прочёл я про себя надпись на здание вокзала.

#плацкартныезаписки я писал для RoyalCheese много лет назад. А сейчас решил достать записки из комода и показать вам.

@mirgamarjoba

#плацкартныезаписки Дембельский альбом

Больше всего я не люблю ехать днём, когда можно ехать ночь. Ночью всё понятно: выпил пива, посмотрел сериал, закрыл глаза и вот уже до прибытия 15 минут, а злая (или добрая) проводница отнимает подушку (или теребит за ушком), быстро собрался и ушёл.

Днём ехать — отвратительно. У меня есть проблема — я не могу долго спать в светлое время суток, а ещё я с трудом пью до обеда, так что первую половину поездки мне нечем заняться.

Поезд уходил с Курского вокзала в 10 утра.

— Двадцать шестое. Проходите, — направила меня проводница.

Её лица я не заметил. Едва успел добрести до своего места, как поезд тронулся. Было пустынно. Изредка в проходе мерещились «перекати поле» — тучные тётушки, которых всегда после отправления интересует, открылся ли уже туалет?

— Пиво? С утра? — Одна из них смерила меня неодобрительным взглядом, прокатываясь мимо.

— И чё, ­— огрызнулся я?

Утреннее похмелье заставило отступить от принципов и выпить до полудня. В кармане нашёл ириску и стало совсем хорошо.

—Приятного аппетита, — пожелал мне голос с боковой полки. Я медленно повернул голову и увидел солдата.

Солдат был моего возраста. В его незатянутом ремне и нашивках читалось гордое звание — «дембель». Форма и берцы были изрядно заношены. Каждые пять минут он доставал из кармана старую нокию и сверялся со временем — было видно, парень торопится домой.

— Пиво будешь? — Голос с хрипотцой сделал моё предложениене самым дружелюбным.

— Буду, — сразу же согласился он.

Я достал из рюкзака бутылку, пересел к нему и представился.

— Андрей, — не отпуская улыбки с лица, представился в ответ он.

— За дембель! — Протянул бутылку я.

— За дембель! — Андрей почти крикнул, сделал смачный глоток и потянулся, — а ты служил?

— Нет, — коротко ответил я.

— Ну и правильно, ­— засмеялся Андрей, — не хуй там в этой ебучей армии делать.

— Дедовщина? — спросил я.

— Да, ну на хуй. Какая дедовщина, — поднял брови и сделал глоток Андрей, — так только, если оплеуху какую сержант отвесит, да и то, из-за собственной тупости обычно.

— А что тогда? Как же Родина, Отвага, Честь, не?

— Да пиздец. Там скучно хоть вешайся. Вот ты думаешь, я что, в армию от хорошей жизни пошёл? Да как бы не так. У меня варианта два было: либо в институт и 5 лет хернёй маяться, а потом всю жизнь за десять штук въёбывать или на армейку на год, а потом обратно домой. У меня же руки не из жопы, — Андрей шлёпнул ладонью по столу, как бы доказывая свои слова и продолжил, — у меня под Курском свой сервис. Ну как свой — батин. Но в последний год перед армией он там даже не появлялся, я всё сам там. В месяц тысяч 25 зарабатывал, бывало и больше, — похвастался он.

— А зачем тебе армия тогда? Не легче было откупиться?

— Ну я же ещё и дурак, — прыснул он, — вот что ты говорил: Родина, Отвага и прочая хуйня. А потом ещё и деньги непонятно кому нести надо было. Мне в военкомате говорят: «Здоров! Служить пойдешь?», а я им: «А есть выбор?», они мне: «Нет». Так и пошёл. Я же в ракетные войска попал. Служил недалеко от Плесецка, может быть слышал? Так вот, думал научат чему, а там, — солдат махнул рукой, — скукота.

— Рота подъём! — усмехнулся я.

— Типа. — Кивнул Андрей, — встали в шесть, умылись, побежали, пожрали, побежали, пожрали, поподтягивались, пожрали, посмотрели телевизор, спать. И так год. Ну ещё наряды.

— И что, вас там ничему не учили? Как с ракетами обращаться, например?

— Для этого есть контрактники, а мы так — для патруля территории, и чтобы за сигаретами бегать. Хотя, — Андрей задумался, — иногда весело было, я не жалею.

Поезд резко остановился. Мы вышли на перрон покурить и пополнить запасы пива.

— Тула, ­– прочёл я вслух.

— Тут калаши делают, — затянулся Андрей, — только нахера, непонятно. Я за год службы на стрельбах был два раза. То ли десять, то ли пятнадцать выстрелов сделал.

— Не густо, — заметил я. Проводница позвала нас в вагон, прикрикнув на другого зазевавшегося пассажира

Друзья, возник вопрос:

У меня из поездок накопилось некоторое количество разных средне экзотические валют — из Таджикистана, Ирака, Ирана, Боснии, Индонезия, Вьетнам и т.д.

Вопрос: есть ли банк/обменник в Москве, где мне всё это могут сменять на рубли/доллары?

@mirgamarjoba

#новости Половина поездок россиян в высокий сезон пришлась на 3 региона

Почти половина всех поездок россиян в высокий сезон пришлась на Краснодарский край, Москву и Санкт-Петербург. Это следует из аналитики Яндекс Путешествий. В список самых популярных городов вошли Москва, Санкт-Петербург, Сочи, Казань и Нижний Новгород.

Наибольший рост бронирований в этом сезоне показали Алтай, кавказские республики, Крым и русский Север. Глубина бронирования по сравнению с прошлым годом выросла с 48 до 60 дней.

Также в сервисе отметили, что чаще всего туристы бронировали трёх- и четырёхзвёздочные отели. А в целом спрос на жильё за год вырос на треть.

@mirgamarjoba

SSJ — SAW — EVN — DME

Сегодня у нас последний день отпуска на Балканах. День тяжёлый, 3 перелёта, 4 страны, одна вечерняя и одна ночная пересадка. Держим кулачки, что FlyOne не накосячила.


А на фото Латинский мост в Сараево, тот самый что с 1918 по 1993-й назывался Принциповым мост в честь Гаврилы Принципа, растрелявшего семью эрцгерцега Франца Фердинанда. Тут принцип почти национальный герой. А Сараево — клёвый.

@mirgamarjoba

#видео Приполярный Урал — моё место силы

Приполярный Урал — место настолько же удивительное, насколько и труднодоступное. Автобусы сюда не ходят, ближайший населенный пункт, куда выполняются регулярные вертолетные рейсы, — поселок Саранпауль, но от него до Нёр-Ойки еще несколько часов на вахтовке или внедорожнике по не самой объезженной грунтовке. Мы летим к Нёр-Ойке чартерным рейсом из Нягани. Подъем в два утра, несколько часов по ночным трассам, и на рассвете мы уже на вертодроме. В утренней дымке вертолет похож на огромную стрекозу, сошедшую со страниц фэнтези.

Перед загрузкой наша команда вместе с вещами погружается на огромные весы: с перевесом на борт не берут. Старый, но бойкий Ми-8 раскручивает винты, и в салоне от шума становится невозможно говорить. Пилоты прогревают двигатели, и спустя минут 15 мы наконец взлетаем. Город быстро исчезает где-то за горизонтом, а под нами остается лишь бескрайнее море тайги, то и дело встречаются причудливой формы озера, невероятных цветов болота и реки, извивающиеся, будто змея. Лететь около двух часов.

Сверху видна гора Нер-Ойка — главная местная вершина и Зейские озера — потрясающей красоты водоёмы. От базы, где мы остановились, до них около полутора часов бодрым шагом, однако этот путь осилит практически любой. По пути несколько рек с переходами по камням, остатки заброшенной канатки (когда-то здесь был оборудован небольшой горнолыжный спуск), и вот они — озера.

Первое и самое красивое из озер находится в окружении гор, которые отражаются в его кристально чистом зеркале. Нырнуть в зеркало, даже в относительно теплую погоду (на улице около 20 градусов на солнце), — задачка не для всех. Вода даже к концу лета не прогревается так, чтобы через несколько секунд тебе не хотелось вылезти наружу. Мы с приятелем делаем усилие над собой, переодеваемся в плавательные костюмы и идем на пляж. На вид он идентичен знаменитым канарским вулканическим пляжам — такой же абсолютно черный, очень мелкий песок. Глубокий вдох, еще один, и вот я уже бегу вглубь озера, чтобы успеть полностью погрузиться в воду, пока окончательно не замерзну. Спустя минуту я снова на берегу. Попытка номер два более удачна — меня хватает минуты на три.

А смотреть можно вечно.