— Да, Януш! Август приехал! — Катринка схватила брата за руки и раскружила его в милом подобии танца. Дети смеялись, а с ними смеялись и стены, и лица с потолка и стен, и кристаллы на люстрах, и даже суровый снегопад.
В печали, строгости и размышлениях была его красота. Однако душа его, как и души всех людей, скрывалась в смехе, в разошедшихся морщинками от улыбки уголках глаз. И в этих сотнях разных смехов: звонких и глухих, немых и заливистых, коротких и сдержанных или импульсивных, взрывающихся с новой силой при воспоминании о глупой шутке, скрывалась жизнь. И жаль тех, кто в упрямом отрицании этой простой, почти первородной истины человеческой природы упускал свою собственную ошибку: что слишком рано разучился смеяться.«Восход» — Софья Шэрли