Информированное добровольное согласие. Анализирует ли эксперт его? начало Представим себе ситуацию, когда пациенту выполнено медицинское вмешательство, которое завершилось неблагоприятным исходом - инвалидизацией пациента. Медицинское вмешательство было выполнено в рамках плановой медицинской помощи. Оно является основным рутинным методом лечения этой патологии, хотя есть и другие, не инвазивные варианты лечения. Медицинское вмешательство было выполнено технически верно. Его осложнения своевременно диагностированы, лечение начато своевременно, однако неблагоприятный исход все равно реализовался. Установив эти, чисто медицинские этапе, мы обращаемся к ИДС, исследование которого у нас, в Институте, рутинно входит в своего рода чек-лист. Пациент (традиционно) утверждает, что ему ничего не разъясняли и если бы он знал, то никогда, слышите??? никогда не согласился бы на ЭТО! Открываем карту и в ней, под записью осмотра и назначения инвазивной манипуляции есть запись: "я, Сосискин И.И., согласен на выполнение медицинской манипуляции". Разбираем: - ИДС должно быть оформлено на отдельном бланке (нет); - ИДС должно содержать информацию о предполагаемой манипуляции (есть); - ИДС должно содержать сведения о возможных осложнениях (нет); - пациенту должны быть предложены альтернативные варианты лечения, если таковые есть (нет). А теперь любимое: хрустальные шары нам на склад еще не завезли. На обозначенных моментах эксперт должен остановится, передав оценку правоприменителю. То есть мы фиксируем дефект оформления медицинской документации. Но мы не можем оценить волеизъявление пациента. Нет экспертных критериев, позволяющих эксперту медицинской специальности установить, согласился ли бы пациент на манипуляцию в случае, если документ был бы оформлен верно или нет. Поэтому этот вопрос требует правовой оценки. А что правоприменитель? Суды, кстати, в таких ситуациях и причинную связь устанавливают нормально и говорят о причинении вреда здоровью. Это как раз и подтверждает правило: экспертиза лишь часть и установленные ею вред и связь, лишь часть, которая оценивается правоприменителем. Если мы исчерпали возможности экспертного исследования это не значит что правоприменитель не может вынести решение. Ну и напоследок. А как быть с вопросом о включении в ИДС последствий явных дефектов медпомощи? Коллеги делились примерами - постановка имплантов в гайморову пазуху, например. И тут ответ не будет простым. Нужно помнить, что клиническое сообщество не мыслит категориями дефектов медицинской помощи и осложнений правильно приведённой манипуляции, хоть эксперты из каждого утюга говорят о важности этого и необходимости внесения этих моментов в клинреки для унификации экспертной оценки. По сути, и то и другое, с клинической точки зрения является осложнением, а именно об осложнениях должно предупреждать ИДС. Другой вопрос, что в экспертизе придется этот момент терпеливо объяснить. Тут конечно есть своего рода парадокс мышления медицинского сообщества - с одной стороны к ИДС относятся как к очередной бумажке, а с другой наоборот переоценивают написанное в ней. Пациент априори не может согласится на неверное оказание медицинской помощи, поэтому включение сюда последствий дефектов не защитит врача в случае их реализации. Защитит лишь то, что все сделано верно, по показаниям. Потому я бы не относила бы внесение осложнений дефектов медицинской помощи к дефектам ведения медицинской документации. Ну вот. А я ж собиралась ответить коротко в группе. Ага. Коротко. Это ж конечно про меня🤣🤣🤣