Где нейрохирург рискует больше заработать иск? Любопытная свежая статья вышла в журнале мировая нейрохирургия и посвящена она искам в случаях нейрохирургической помощи. Авторы выполнили систематический обзор на основе 15 ретроспективных исследований, охватывающих период с 2002 по 2023 год, в которых было рассмотрено более 7890 жалоб на халатность с участием практикующих нейрохирургов в Соединенных Штатах. В нейрохирургических судебных разбирательствах были очевидны различия: - 474 случая были связаны с операциями на головном мозге; - большая часть (1926 случаев) связана с операциями на позвоночнике. Причины, почему пациенты подавали в суд: - интраоперационные ошибки (37,4%), - несвоевременно установленный диагноз (32,1%); - отказ от лечения (28,8%); - ошибочный диагноз или неправильный выбор процедуры (18,4%), - наступление смерти пациента (17,3%), - неверная интерпретация результатов тестов (14,4%), - неспособность надлежащим образом направить пациентов на обследование / лечение (14,3%), - ненужные хирургические процедуры (13,3%); - отсутствие информированного согласия (8,3%). Исходы рассмотрения дел: - в 44,3% исков выиграла клиника; - в 31,3% иски были прекращены, - 17,7% решение вынесено в пользу пациента, - в 16,6% было достигнуто внесудебное урегулирование (мировое соглашение по нашему). - в 3,5% судебных процессов ответственность возлагалась на обе стороны. К сожалению таких статей нет в российском научном поле. Потому буду "стрелять от бедра", как всегда рассказывая о нашей практике на протяжении лет. Если мы говорим об уголовном судопроизводстве, то нейрохирурги попадают в фокус расследования чаще всего в связи с диагностикой черепно-мозговой травмы. Тут можно даже нарисовать типичный портрет такого случая: районная больница, где отродясь не было нейрохирурга и его функции выполняет травматолог и, если повезёт вовремя приедет санавиация; больной с изолированной субдуральной гематомой госпитализированный как сотрясение головного мозга и утром найденный мертвым или госпитализированный уже тяжёлым и в реанимации без операции умер. Для экспертов вечный вопрос "be or not to be" - нужно ли было оперировать больного и могло ли это спасти ему жизнь. В гражданском судопроизводстве последние годы буйным цветом зацвела вертебрология и здесь тоже можно говорить о типичном пациенте. Женщина 55-60 лет с многоуровневым остеохондрозом позвоночника, наличием грыж на уровне поясничных позвонков. Выполнена стандартная операция по удалению грыжи с задней ламинэктомией и транпедикулярной фиксацией. Но после операции клиническая ситуация либо не изменилась, либо усугубилась, возможно даже, потребовала вторую операцию на уровне выше чем уже прооперированный. Остальные случаи встречаются уже достаточно редко. Вспоминается доброкачественная опухоль мозга, где после операции у пациента развилась гемиплегия. Или случаи диагностики и операций на аневризмах сосудов головного мозга. У детей, которые также встречаются в нашей практике речь идёт о разного рода внутричерепных кровоизлияниях с тем же вопросом - оперировать или нет. Удивительным для российских медиков конечно смотрятся исходы дел в США. Во первых, процент удовлетворения исков пациентов несмотря ни на что не стремится к 100%. Это значит, что формальные нарушения не кладутся в основу решения, что у нас не так. В то же время, отношение к ИДС более серьезное и оно выделяется в виде отдельного фактора. А в нашей стране к ИДС обычно крайне лёгкое отношение и его отсутствие медицинским сообществом расценивается как формальность. Дорогая формальность, надо сказать. Ещё более удивительным является те самые 3,5% "судебных процессов ответственность возлагалась на обе стороны". А что так можно было?! Это между прочим, составляет гигантскую проблему у нас. Пациент может злостно не следить за здоровьем, отказываться от госпитализации, заниматься самолечением и заехать в реанимацию уже тяжёлым. И все это, несмотря на то, что эксперты это пропишут, не будет учтено судом. #исследования