Бозон Хиггса в коллайдере живёт практически нисколько – десять в минус двадцать второй секунды, число, честно говоря, не особо помогающее мне представить о какой продолжительности времени идёт речь. Но этот самый бозон Хиггса, или точнее поле Хиггса, производной которого он является, играет, как минимум в Mundus Imaginalis физиков, решающую роль в формировании материального мира. Примерно так обстоит дело и с человеком. Изменчивость, хрупкость, мимолетность – а в размерностях этого самого материального мира, наши жизни здесь исчезающе мимолетны – человеческой личности не указывают на ее, а значит и нашу, незначительность и случайность. Скорее мы и есть то, ради чего существует вся Вселенная – этот огромный коллайдер, необходимый, чтобы на космические мгновения где-то смогло проявиться мерцание самой реальности. Когда персоналисты говорят, что личность – суть парадигма бытия, это не только поэтический образ, но аналитически точная и наиболее правдоподобная онтология. Реальность имеет глубоко личностную природу, но её самораскрытие, самооткровение начинается с нами и в нас. Какой бы не была тайна этого мира, и она сама и ответ на неё скрыты в человеке. Мы только начинаем узнавать себя и, если не разрушим планету и не предпочтем маниакальное забвение открытости дару бытия, то сможем стать свидетелями, участниками и рассказчиками множества неожиданных историй, – тех, которые будучи прожитыми оказываются «всегда-уже-было-здесь» истинными и родными. И главная практика в этом путешествии – это развивать в себе способность видеть в каждом человеке, вне зависимости от его качеств, заслуг, слабостей и пороков, сердце самой реальности, бесконечно драгоценное, святое и уникальное, и относится к ним (человеку и реальности) со всей любовью и благоговением.