⬆️ «СП»: А Сирия как-то повлияла на наши отношения? -МН-С одной стороны, понятно, что позиции Ирана в регионе после свержения Башара Асада стали более уязвимыми. Само по себе это, скорее, может дополнительно ориентировать Тегеран на поддержание отношений с Россией, особенно в условиях, когда Иран сталкивается с внутренними экономическими вызовами. С другой, возможности, которыми обладала Россия в Сирии до этих событий, во многом, могли дополнительно укреплять ее переговорные позиции в рамках диалога и с Тегераном. Сейчас и Москва, и Тегеран скорее занимают выжидательную позицию, оценивая, как будет развиваться ситуация в Сирии дальше. «СП»: Договор должны были подписать еще осенью. Что сдерживало процесс? -МН-Еще в июне 2024 года директор второго департамента Азии МИД РФ Замир Кабулов публично называл причиной затягивания процесса подписания договора с «проблемы у иранских партнеров», вероятно, имея ввиду, в том числе, последствия гибели предыдущего президента Ирана Эбрахима Раиси и главы МИД Хосейна Амира Абдоллахияна. Тем не менее, и до этого процесс подготовки договора шел не так быстро, как это ожидали наиболее оптимистично настроенные наблюдатели. Стоит учитывать, что на последние стадии обсуждения международного документа обычно приходятся дискуссии по тем аспектам, по которым сложнее всего провести согласование между сторонами. Недаром, например, пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков уже в октябре 2024 года, когда подписание документа многие считали возможным уже на полях саммита БРИКС, осторожно отмечал, что лишь, когда договор будет полностью готов, можно будет говорить о его содержании. Кроме того, подписание документа могло откладываться и на фоне неких тактических разногласий между сторонами, непосредственно с содержанием договора не связанных. Например, в связи с согласованием тактики Москвы и Тегерана в регионах, где пересекаются их интересы, включая Сирию (особенно, до свержения Башара Асада) или Южный Кавказ. «СП»: Как президентство Трампа может повлиять ситуацию в Иране? Сторонники сближения с Западом в Иране явно приумолкнут, если Трамп начнет исполнять свои угрозы? -МН-Действительно, в этом смысле Масуд Пезешкиан рискует оказаться в схожей ситуации, как ранее один из его предшественников, Хасан Рухани. Последний в свой второй президентский срок был вынужден столкнуться с более жесткой линией администрации Трампа после надежд, которые были связаны с «оттепелью» с США на завершающем этапе президентства Барака Обамы и «ядерной сделкой». Сейчас жесткие консерваторы внутри самого Ирана, на фоне жесткой линии «ястребов» из команды Трампа, могут получить дополнительные аргументы для критики в адрес Пезешкиана в связи с социально-экономическими сложностями в стране, которые могут усугубиться на фоне более активного давления со стороны Вашингтона. Велика вероятность, что Трамп, видя проблемы официального Тегерана, решит, что появляется шанс добиться смены политического режима в Иране или, как минимум, очень серьезных уступок от иранских властей. Нельзя сказать, что Трамп в принципе чужд компромиссов, но, как минимум, в первую половину его нового президентского срока он явно будет рассчитывать выжать максимум из проблем Тегерана. А это значит, что даже переговоры по непубличным каналам и через посредников между США и Ираном, если будут вестись, то скорее по чисто тактическим вопросам. «СП»: А на отношения с Россией, как повлияет приход Трампа? Некоторые эксперты считают, что как Ирану, так и нам Трамп будет выкручивать руки, навязывая невыгодные соглашения. Это сблизит нас с Ираном или наоборот? -МН-Это, конечно, мотивирует Иран поддерживать контакты с Россией. С другой стороны, усиление внешнего давления на Тегеран может, в том числе, дополнительно осложнить реализацию совместных экономических проектов, в том числе, в рамках развития МТК «Север-Юг». https://svpressa.ru/politic/article/446267/?ec=1