Телеграм-канал «Наивная Политология» специально для «Бульдогов под ковром». Внешняя политика и кризис целеполагания. Многие путинологи со скепсисом относятся к заявлениям, что российский лидер является диктатором. Диктатор – это специфический тип личности, результат синкрезии различных психопатологий (т.н. мозаичная психопатия), но главное – это истероидный психотип с бредом величия и гиперкомпенсацией комплексов. Российский же президент, как носитель эпилептоидного психотипа, отличается непубличностью, в том числе и в личной жизни, которую даже более миролюбивые популисты выставляют напоказ. Вероятно, то подобие культа личности, которое создает пропаганда и невольно оппозиция, относится к политтехнологиям, а не к реальному психологическому портрету. У каждой диктатуры есть своя безумная идея фикс, вредящая государству: у семьи Кимов - Чучхе, у аятолл – уничтожение Израиля, у азербайджанских и турецких националистов – геноцид армян. До начала затворничества российского президента в ходе пандемии, Россия положительным образом отличалась от реальных диктатур, однако, по мере перехода реальной власти к силовому блоку, всё радикально изменилось. Российский лидер не относится к числу людей, про которых говорят «кто за руку взял» – история говорит об обратном, но свита всегда делает короля – дурное окружение губило даже тех, кого с детства учили править. На внешнем и на внутреннем уровне российский лидер производит впечатление человека, попавшего в «плохую компанию». Это не значит, что он был мальчиком из интеллигентской семьи, каким мог быть Дмитрий Медведев, но и маргиналом он тоже не был. Скорее, он принадлежал к обширной промежуточной категории, известной презрением к очкарикам и восторженным подчинением хулиганам, что инстинктивно чувствуют настоящие диктаторы как Кадыров, Лукашенко и Эрдоган и заметил наблюдательный Пригожин. Отдельной проблемой стала идея США делить мир на «диктатуры» и «демократии» т. е. государства неофеодального и капиталистического типа. Однако, и тут речь идёт, скорее о строительстве диктатуры, предназначающейся для кого-то с более подходящим психотипом, ведь все мировые диктаторы, будь то Ким Чен Ын, Мухаммед ибн Салман Аль Сауд, Лукашенко, Алиев или Эрдоган научились наживаться на психологии главы Кремля. Российский лидер пытается выстроить с политическими животными те же дружеские отношения, что он имел с Саркози, Берлускони и Шрёдером. Однако, диктаторы не способны на длящиеся союзы, такова природа пришедших к власти, устранив любую конкуренцию себе. Построить доверительные отношения с такими партнерами невозможно. Ни один настоящий диктатор или даже популист не допустит, чтобы его постоянно водили за нос, он не будет рассказывать о том, как его обманывают, ведь основная идея, стоящая за деспотией – власть ради власти, тем более, что в международной политике на обиженных воду возят, даже «демократические» партнёры. Возможно, стоящая за «союзом автократий» мысль относится к ностальгии по временам Холодной войны – значительная часть современных диктатур деградировала из соцстран: идея «соцблока без социализма» является основой для современного «второго мира», и архаизм влечет кризис целеполагания, достаточно взять армяно-азербайджанский кейс. Пашинян – ставленник Запада, однако и поддержка Алиева, как потомственного диктатора ошибочна, ведь его цель – замещение России на рынках сырья и интеграция в Великий Туран. Нельзя исключать, что данные процессы связаны с упрощением «либерал-чекизма» до «неуравновешенного чекизма», где усиление «ястребов» вплоть до возможности формировать информационную картину лидера объясняется материальными интересами. Следует упомянуть и психологические теории о влиянии неосталинизма на формирование культа усачей и стремлении нравиться ядерному электорату. Также можно придти к выводу, что сама по себе «вертикальная» сверхцентрализованная модель стала причиной того, что силы, заинтересованные в развитии государства, не смогли уберечь и оградить лидера от дурного влияния.