🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" - Телеграм-канал Наивная Политология О целях и средствах (часть 1) Многие политологи связывают возврат к власти Дональда Трампа с возможным потеплением российско-американских отношений. Чему, увы, есть ряд препятствий. Помимо внутриамериканских факторов, включающих интересы ВПК, спонсирующего республиканцев, необходимости опоры нового главы Белого дома не только на фракцию трампистов, но и на системное большинство в двух палатах парламента, а также высокую вероятность концентрации Трампа на урегулировании собственных проблем с законом на основании сделок с истеблишментом, у такого сценария есть и внутрироссийские препятствия. В первую очередь - отсутствие внятной самопрезентации на международном уровне. Одной из основных проблем взаимодействия Кремля с иностранными государствами, повлиявших и на формирование украинского кризиса, видится непонятность и непредсказуемость действий российского руководства, а точнее сочетание взаимоисключающих параграфов. К примеру, у представителей западных элит до сих пор не укладывается в голове стремление российской номенклатуры одновременно оспаривать гегемонию "золотого миллиарда" и обладать дворцами в яхтами на территории западных стран. С другой стороны, именно такая хуцпа и привлекает российское правящее сословие в Трампе. Внутрироссийский генезис непредсказуемого образа имеет исторический подтекст: сильная власть в России исторически воспринималась подданными как некое лесное чудище, которое, в зависимости от настроения и времени года, может напоить чаем с козинаками, а может и лицо обглодать. Такой образ развязывает власти руки, позволяет держать низкими ожидания социума (живы - и на том спасибо) и в принципе не обращать внимание на внутренние проблемы типа коммунальных катастроф или повышения цен. Особенно эффективно подобный тип взаимоотношений власти и социума эксплуатировал сталинский режим, в сравнении с которым современная геронтократия действительно видится более терпимой к проявлению несогласия, но одновременно - и менее вознаграждающей для лояльных масс, что порождает у таковых запрос на усиление энтропии. Спорный образ дает режиму удивительную идеологическую гибкость. К примеру, те действия, что ещё 10 лет тому назад, в соответствии с нарративами государственных СМИ, вели к краху государства, сегодня, парадоксальным образом, ведут к гибели уже однополярного мирового порядка и новому этапу геополитического Величия. Однако, вынос неоднозначного образа на внешнее обозрение приносит, скорее, негативные последствия - к примеру, сокращение числа платежеспособных международных партнеров и рост числа нахлебников, готовых продавать уже нейтральность в обмен на кредиты, скидки на экспортируемые ресурсы и выход на российский рынок товаров с сомнительным сочетанием цены и качества. В целом можно выделить следующие противостоящие друг другу максимы: Чтобы боялись Эмоция страха характерна для авторитарных режимов имперского типа на внутреннем и внешнем уровне. Из плюсов - более слабые государства готовы из страха отдавать территории, менять власть и адаптировать свою политику. Собственно, здесь и кроется главная проблема данного нарратива. Страх должен быть подкреплен, в противном случае пугач превращается в посмешище. Важен и антропологический фактор: сегодня львы и леопарды водятся в Европе исключительно в зоопарках - данные животные были настолько страшными для доисторического человека, что он их истребил. Современный человек более гуманен: прежний объект страха может быть подвержен перевоспитанию - переведен на диету из личинок мух и вареного лучка, выставляться в красивом банте рядом со своей естественной добычей, а в случае проявления хищнических инстинктов - получать табуреткой по морде. Особенно, если речь идет о старом, ослабевшем хищнике. Но это не самое страшное - в некоторых случаях лютый зверь может быть подвергнут карательной селекции, в результате которой будут получены потомки, неспособные самостоятельно дышать через нос или сохраняющие незаживший родничок, но чудесно смотрящиеся в сумочке.