🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" - Телеграм-канал Наивная Политология Кризис постсоветской идентичности Избыточное и часто неоправданное использование госпропагандой советской символики в сочетании с американизацией идейной базы влияет на российское общество, усиливая конфликт старшего поколения с остальными группами. А так как все политико-культурологические процессы в современной России проходят через призму СВО, ядра кристаллизации формируются вокруг идеи продолжения спецоперации до победы ("ястребы") или ее немедленного прекращения ("голуби"), при том, что наиболее многочисленные "страусы" атомизированы и потому не включаются в политические процессы. Наблюдение за группами в возрасте до 40 лет позволяет разглядеть крайне интересный процесс: украинский кризис создал неконсенсус, расколовший общество на радикальные меньшинства в лице национал-патриотов и открыто проукраинских ксенопатриотов, умеренно политизированные группы в лице Z-пассионариев, верящих словам "телепроповедников" от пропаганды, и виктимных пацифистов, желающих мира любой ценой, а также аполитичное атомизированное большинство, считающее, что, если проявить терпение и достаточно долго игнорировать проблему, то проблема сама по себе уйдет. Ввиду специфики российской политической системы, избиратели вынуждены выбирать из имеющихся политических сил, интерес к которым стабильно снижается. Так, "голуби" потеряли интерес к КПРФ ввиду ее беззубого (для архетипичных социалистов актуальная позиция руководства партии может считаться конформистской) лоялизма. Таким образом, левое ядро стало смещаться в сторону традиционных демократов. "Ястребы" же всё чаще занимают позицию "рассерженных патриотов", связывающих отсутствие скорых успехов с повсеместной коррупцией, развращенностью российских элит и "договорняками". На примере военкоров видно, что в экономически активных поколениях риторика "воссоединения" заменяется риторикой "покорения", идет активное противодействие использованию советских образов. Типичный пример - реакция правого фланга патриотического сообщества на образ бабушки Ани и роль выходцев из кавказских республик во взятии Мариуполя. Новые правые воспринимают украинцев как нацию, пускай враждебную и требующую "урегулирования". По менталитету российские республиканцы гораздо ближе к сербским, польским и даже украинским правым, чем к податливой массе подданных, и сплачивание вокруг актуальных элит настолько же неприятно данной категории, как и участие в "новиоповской" повестке западных левых. Попытка же корректировки республиканцами имперской повестки показывает непонимание ими самой идеи империи: для сверхцентрализованной модели неприемлема критика вышестоящего начальства или "самодеятельность" подданных в виде несогласованной помощи военным со стороны активистов - верикальной модели чужды восходящие политические процессы, характерные "рынку покупателя" гражданского общества. Несмотря на все старания политтехнологов, оттягивающих внимание населения на "вирусные" инфоповоды, новые правые и левые продолжат формироваться и вокруг экономической повестки: интегральность и социальная справедливость против суверенности и личной ответственности каждого члена общества за себя, что в остутствие легальных политических сил, способных транслировать подобные идеи, приведет к разрастанию "кочевого" электората, не вписывающегося в актуальную модель. Уходит сверхэтатистская постсоветская идентичность, характерная для старшего поколения, проекцией которой является современная политическая система с соревнованием правых имперцев и левых советистов - она чужда поколениям, чьё мировоззрение сформировалось за последние 25 лет, однако прямое влияние на политические процессы данный факт не окажет - российская политика - это "рынок продавца" с нисходящими процессами, хотя вопрос добровольности участия экономически активного населения в процессах жизнедеятельности государства напрямую зависит от способности системы адекватно оценивать настроения в обществе.