⬆️⬆️⬆️ Китайцы построили порт Гвадар, они его эксплуатируют и планируют дальше эксплуатировать. В любом случае, это зона китайских интересов. И с одной стороны, конечно, Китай заинтересован в том, чтобы все эти транспортные пути немножко диверсифицировать. Потому что Пакистан — страна тоже крайне нестабильная. – О Пакистане так говорят уже не одно десятилетие. – Пакистан — страна лоскутная, в общем-то, она создана была совершенно искусственно. Если мы обратимся к истории, то обнаружим огромный внутренний конфликт, он пока имплицитный, то есть не разгорелся вовсю, но эскалация нарастает, и пакистанские власти уже не справляются со своими пуштунскими и белуджскими провинциями. В Хайбер-Пахтунхва и Белуджистане около тысячи террористических атак за год, то есть, в день по три террористические атаки в этих двух провинциях. В том числе, атаки не только на пакистанских солдат, полицейских и чиновников. Был целый ряд нападений на китайских инженеров и специалистов, командированных туда. Китай, естественно, выражал протест и крайнее недовольство. – В общем, с экономическими проектами не так все просто. – В Афганистане сейчас, увы, никакой экономики нет. В принципе нет. Кроме выращивания опиоидного мака и продажи метамфетамина. – Но ведь медиа сообщали, что он в Афганистане уничтожен на 95 процентов! – Мы очень много читаем пропагандистской ерунды. На самом деле, они уничтожили там два-три поля вокруг Кабула показательно под камеру. Пиар наше всё! А наркотрафик не сократился, а вырос. Это такой серый путь поступления валюты. Плюс еще торговля американским оружием. А так наркотрафик основной источник валютных поступлений в Афганистане. Каков наш интерес? Разрабатывать недра и получать какие-то крупные подряды на строительство нам там Китай особо не даст. А раньше такая возможность в принципе была. Но рассказы о том, что мы признаем Талибан и оттуда потекут золотые реки с кисельными берегами – это всё, извините меня, сказочки для идиотов. – Но для России ведь очень важно, как тот же самый конфликт Афганистана и Пакистана повлияет на Центральную Азию. На ваш взгляд, как ситуация отразится на пяти республиках? – Бывшие союзные республики вступают в очень сложный период. Я уже сказала, что вся террористическая масса, которая долгое время воевала в Сирии, в Афганистане, сейчас в связи с общей турбулентностью, общим переформатированием расклада сил в регионе, будет постепенно возвращаться домой. Сфера приложения усилий у нее теперь здесь огромная, об этом надо думать. Президент Таджикистана Рахмон категорически против каких-то официально оформленных отношений с талибанским правительством, потому что ничего хорошего, кроме зла, он от Талибана, естественно, не ждет и не видят. Все эти годы талибы регулярно нападали на пограничные посты, убивали пограничников, коммерсантов на границе и т. д. Все рассказы наших говорящих голов о том, что Талибан это якобы внутриафганское национальное движение, которое не интересуется внешней экспансией, не имеют никакого отношения к действительности. Талибан много лет был неспособен на какую-то внешнюю экспансию, потому что само был оппозицтей, не обладал ресурсами, вооружением и так далее. Сейчас у них всё это есть. И что им мешает? Есть статистика: сотни террористических атак на погранпосты на таджикской границе буквально за год. Узбекистану чуть больше повезло, потому что там очень маленький кусочек границы со стороны провинции Балх. А Таджикистан - это почти полторы тысячи километров границы плюс тысяча километров граница с Туркменией граница. Но если в Таджикистане стоит наша 201-я, то в Туркменистане ничего нет, а собственная армия там церемониальная. Туркменистан это огромная пустынная равнинная территория, и страна находится в зоне высокого риска. ⬇️⬇️⬇️