5 января 84 года исполняется Хаяо Миядзаки, и я рекомендую его поздравить! Сходите в кино — там показывают док «Хаяо Миядзаки и Птица». Он о том, как режиссер работал над своим последним фильмом, в котором нашлось столько смыслов и который изобилует столькими интерпретациями, что ожидаешь и от процесса его создания чего-то если не волшебного, то возвышенного. Вроде бы если безупречно красивый сад, и лес, и зефирные берега с молочными реками за золотыми воротами окружают безупречных же художников, которым аккомпанируют ангелы на арфах На деле же — райский сад прямо за домом Мия-сан, и это вообще огород. А перед домом шумит раскидистое дерево. На кухне в любимой чашке — неизменный фильтр-кофе. С сигаретой. Во дворе дрова, полешки, которые порой не просто расколоть, но 80-летний Миядзаки машет топором. В студии — кипы бумаг, где рождаются в мучениях бесчисленные раскадровки; карандаши, сваленные в кучу — попробуй найди нужный 2В. Портреты тех, кто уже покинул этот мир — Пак-сан Исао Такахата в их числе. Миядзаки идет дорогой смерти, как и его Махито, и постепенно перестает различать, где выдумка, а где реальность. И вторая для него, в общем-то, и есть выдумка. Режиссер Каку Аракава следовал за Мия-сан на протяжении семи лет, пока рождался «Мальчик и птица», снимая исподтишка, попадая под дождь, поджидая на крыльце, спрашивая «Вы опять вспоминаете господина Пака?»; снимал из-за плеча эскизы, осматривал студию, подкрадывался к аниматорам, угадывал, кто из соратников режиссера каким стал героем в новом фильме. В общем, никаких фантазий и фантазмов — все они в голове, крышку которой Миядзаки постарался пошире распахнуть, чтобы удобнее было их вытягивать. И все равно они сопротивляются, изматывают, опустошают. Глядя на все эти страдания, кажется, что все — больше Миядзаки не усядется за раскадровки. Но он всегда что-то да выдумает.